Когда они поднялись по лестнице, Уилл распахнул перед ней дверь с затейливым гербом. Дверь вела в короткий коридор, где было очень темно, поскольку вход непосредственно в ложу закрывали тяжелые занавеси. В этой бархатной темноте он на минуту остановился и вдруг взял Хлою за подбородок.
— Смелее! — Его губы слегка прикоснулись к ее губам.
У Хлои перехватило дыхание. Наступило короткое молчание, а затем она вновь услышала голос Уилла, в котором звучало удивление:
— Давайте попробуем еще раз, — сказал он, и она скорее почувствовала, чем увидела, как он наклоняется к ней.
Он прикоснулся к ее губам, и она вздрогнула, ощутив во рту его язык. Хлоя резко откинула голову.
— Нет, не надо, — хрипловато попросил Уилл, обнимая и прижимая ее к своей груди.
На этот раз его губы были настойчивы и требовательны, и она раскрыла губы, как будто знала, что делает. Даже сквозь пластинки китового уса Уилл почувствовал, как по ее телу пробежала дрожь. Его дыхание согревало ее губы, и он не помня себя снова овладел ее ртом, не веря, что простой поцелуй мог так его возбудить.
— Бог ты мой! — вырвалось у Уилла.
Он резко повернул мисс ван Сторк и, откинув занавеси перед ложей, почти втолкнул ее внутрь.
Они вошли, когда начался второй акт. Уилл усадил Хлою на стул, считая, что молчаливые кивки и улыбки на данный момент заменят официальное представление. Хлоя была удивлена: обе, и Шарлотта Дэйчестон, и Софи Йорк, не сводили глаз со сцены, совершенно не обращая внимания на шумевшую вокруг публику, хотя многие из зрителей смотрели исключительно на этих двух женщин. Она предполагала, что особы, чьи имена не сходят с газетных полос, ездят в театр только для того, чтобы людей посмотреть и себя показать. Но Шарлотта была настолько поглощена пьесой, что ее пальцы, сжимавшие барьер ложи, побелели. Хлоя тоже стала следить за действием на сцене. Король, вернее, теперь уже бывший король, появившись в доме старшей дочери, требовал, чтобы она содержала сотню его вооруженных людей.
Шарлотта немного сочувствовала Гонерилье, старшей дочери короля. Кому захочется держать в своем доме ораву дармоедов солдат? А посмотрите, сколько проблем у ее собственного отца с сотней или около того слуг — а ведь они не вооружены. Лакеи вечно ввязывались в какие-то драки, и у Кэмпиона имелся отдельный фонд дворецкого, специально для выкупа слуг из тюрьмы. И все же сердце разрывалось при виде старого короля, лишенного всех богатств, всего величия…
Наконец объявили антракт. Алексу зрелище ужасно надоело. Одно дело Шекспир — они сами ставили «Короля Лира», когда он учился в Итоне. Но здесь был не «Король Лир». Это была глупая, искаженная подделка. Он не поверил своим глазам, когда Шут начал отплясывать ирландскую джигу. Уже стало ясно, что Корделия не умрет — если приложил руку директор театра, а он приложил ее абсолютно ко всему в этой пьесе! Например, что это за новые действующие лица, в то время как некоторые из старых исчезли? Он прекрасно помнил, что у Глостера был незаконнорожденный сын, потому что именно его он играл в студенческом спектакле. Он почувствовал лишь облегчение, когда после третьего акта занавес наконец опустился.