Одно колесо все еще вращалось.
Лошади были мертвы. И кучер тоже. У лошадей были сломаны шеи, голова кучера оказалась неестественно повернутой под углом к телу. Дейн пощупал пульс, но он видел достаточно смертей, чтобы понять, что для бедняги все было кончено.
Дверь отделения для пассажиров чудом удержалась на петлях. В бешенстве и страхе Дейн сорвал ее и заглянул внутрь.
Внутри оказалась молодая женщина, безвольным комочком лежащая на рухнувшей вниз крыше. С замирающим сердцем он дотянулся до нее, поднял на руки и выбрался наружу.
Он опустился на колени прямо на мокрую землю и уставился на нее.
— Очнитесь, — скомандовал он, как если бы его желания было достаточно… Он заскрипел зубами, стараясь передать ей свою волю, вложить в нее свою собственную жизнь.
Ее голова безжизненно лежала на его руке.
— Проклятие, барышня, очнитесь!
Под ложечкой у него щемило, еще хуже было на душе. Если бы кучер не был таким недотепой, таким неосторожным! Он не сделал бы им ничего плохого, ни ему, ни ей. На поле боя вблизи Брюсселя он видел столько убитых и умирающих, что этого хватит до конца жизни. Один Бог знает, как это изменило его. Навсегда. И все, что он хотел теперь…
Она застонала.
Странный короткий смешок вырвался из его груди. Он так тщательно все спланировал… и вот, пожалуйста! Он не мог определить, насколько серьезно пострадала молодая женщина. Не здесь. Не в темноте. Нужно ехать сейчас же. Медлить нельзя, иначе все может оказаться напрасным.
Он быстро осмотрел багажное отделение, вытащил большой тюк и саквояж. Женщина не очнулась. Через несколько мгновений он свистнул, подзывая Персиваля. Осторожно пристроив молодую женщину у своей груди, он натянул поводья и поскакал в ночь.
Когда он входил в маленький охотничий домик, она по-прежнему оставалась без сознания. Ступая в темноте так же уверенно, как при свете дня, он подошел к кровати у дальней стены и опустил на нее свою ношу.
Он быстро разжег огонь, а затем возвратился к женщине. Беспристрастно и ловко ощупал ее тело длинными пальцами, проверяя, нет ли переломов.
У нее оказалось несколько небольших порезов и кровоподтеков. Самой серьезной травмой была подозрительная рана на затылке. Участок вокруг содранной кожи сильно вспух. Когда он начал ощупывать это место, женщина дернулась. Дейн поднялся, принес тазик с теплой водой и несколько чистых тряпочек. Промывая рану, он не переставал изучать свою пленницу.
Он сумел заметить многое. Она была молода, но едва ли совсем молоденькая, хрупкого сложения, с узкими плечиками. Весила, пожалуй, не больше ребенка. Но несмотря на слабое тело, она не была девицей, решил он с жесткой улыбкой. На ней было шелковое дорожное платье в полоску, застегнутое до подбородка. Ткань дорогая, платье свидетельствует о хорошем вкусе. Одежда и внешность говорили о том, что перед ним была женщина состоятельная, принадлежащая к привилегированному классу, знатная дама. Он торопливо расстегнул пуговицы. Как только женщины умудряются дышать в таких платьях?