— Конечно.
«Конечно. Конечно? Проклятый!» — думала она, свирепея.
Он не был неуязвимым. Как это похоже на мужчин, и как это похоже на него! Самонадеянный! Он считает, что никто не одолеет его.
Тем временем подъехала ее карета и остановилась, заняв место в ряду других экипажей. Джордж, ее кучер, распахнул дверцу.
— Миледи? — жизнерадостно произнес он. Дейн помог ей сесть и сам вскочил на подножку.
Джулианна даже не успела запротестовать, как он оказался на сиденье рядом с ней. Его бедро ритмично покачивалось рядом с ее бедром, но было гораздо более твердым и длинным.
Сильными пальцами он обхватил ее руки.
— Ты бежишь от меня, Джулианна? Но ты не должна! Тебе не следует бояться.
Она действительно боится? Боится его? После Томаса она бежала. Бежала на континент. Но она совсем не хотела бежать от Дейна. Хотела броситься к нему, почувствовать его руки на своей спине и восхитительно нежные поцелуи. Она не могла отвести взгляд от своих рук, легко уместившихся в его ладонях. Джулианна хорошо знала их силу, но сейчас они были очень мягкими и нежными. Она посмотрела ему в глаза, не могла оторваться от них.
— Почему ты здесь, Дейн?
Он вглядывался в ее черты. Дрожь пробежала по ее телу. Неужели он заметил? Неужели почувствовал? — гадала она. А не все ли равно? У него такое лицо! Он так переживает, так пылает, что сама она тает внутри, как воск на огне.
— Я не могу без тебя, котенок.
— Это безумие! — шепнула она.
Никогда еще она так не разрывалась на части! Никогда еще счастье не было так близко… Никогда еще он не был настолько близко. Все внутри ее изболелось. Он был прав: она боялась. Она очень боялась! Что, если она доверится ему, а потом окажется; что напрасно? Боль будет непереносимой. Но как она может отказаться от себя? Как она может отказаться от него?
Она сказала себе, что должна забыть его. Как это сделать, если он присутствует в каждой клеточке ее мозга? Она не может не думать о нем. Будь проклята ее глупая, дурацкая гордость!
Она прерывисто вздохнула. Выражение лица явно выдавало ее. Или ее сердце? Дейн, должно быть, понял, что с ней происходит. По ее лицу. Ведь он так и вперился в нее взглядом, как если бы видел ее насквозь. Он видел все, что не видели другие. Он видел то, что она сама не могла видеть.
— Джулианна, ты заявила, что никогда не выйдешь замуж. Ты хочешь остаться одна?
— Нет! — выдохнула она.
— И я этого не хочу, — сказал он. — Так в чем же дело?
Боль сжала ее горло так, что она едва могла говорить.
— Я не знаю, — прошептала она срывающимся шепотом. — Не знаю!
Он смотрел на нее почти обвиняюще.