И его насмешка жгла. Джулианна ничего не могла с этим поделать. Она-то думала, что стала неуязвимой, и напрасно.
Ее мысли обратились к Томасу. Сердце ее от боли рвалось на частично она крепилась, чтобы не показать этого. «Если бы только, — думала она, — если бы только…»
В глубине души она знала, что Томас не был мужчиной ее мечты. Он никогда бы не был ей хорошим мужем, но случались моменты, когда она жалела о несбывшемся…
— Ты задаешь вопросы, на которые не имеешь права, — резко сказала она.
— Возможно, но я отношу себя к людям, которые выше всего ценят правду и честность.
— Ты? Человек вне закона? — Она задохнулась от возмущения. — Тогда скажи мне, почему ты не женат? Или женат?
— Нет.
Она бросила на него испепеляющий взгляд.
— Наверное, никто не захотел иметь такого мужа.
— Может быть, но я никогда не просил ни одну женщину стать моей женой.
— Не могу представить себе женщину, которая бы согласилась, — парировала она. — Вряд ли у разбойников стабильный доход.
«Неудивительно, что она издевается надо мной. Я заслужил это», — признался Дейн.
Он поддразнивал ее, но ему уж очень хотелось знать. Он понимал, что она защищается, что ей больно, и не стал настаивать. Он понял, что возраст и семейное положение — явно уязвимые места прелестной Джулианны, и свернул разговор на темы, которые ни один из них не был готов обсуждать.
Он провел рукой по колючему подбородку.
— Приходилось ли тебе когда-нибудь брить мужчину?
Ошеломленное выражение ее лица было ответом на вопрос, но он уже знал, что она готова принять любой брошенный ей вызов.
В ее глазах запрыгали огоньки.
— Ты позволишь мне держать бритву у твоего горла?
Вопрос застал его врасплох. Делать было нечего, сказанного не воротишь. Он окинул ее взглядом. Неожиданно он понял, что не так уж уверен…
— Может быть, ты и не почтенный человек, — сказала она сладким голосом, — но мне кажется, что очень храбрый.
Вскоре она держала зеркало, а он сбривал щетину с лица и шеи. Вытерев остатки мыла с подбородка, он посмотрел на нее.
— Ну как, лучше?
Она кивнула в знак согласия:
— Гораздо лучше.
Она убрала бритвенные принадлежности в шкаф и вернулась, поджав губы.
— Ты, наверное, хочешь есть?
— Да, но только не этот чертов бульон.
Рот у нее открылся… и захлопнулся. Она явно была обижена.
— Довожу до твоего сведения, что мне стоило больших усилий приготовить его.
— И я ценю твои усилия, правда. Но я очень прожорливый, котенок.
— Конечно, воображаю, какой ты голодный. — Ее гнев сразу улетучился, но вдруг она забеспокоилась. — Вчера я съела последний кусочек хлеба. И… — Она закусила губу.