Это был крик души.
Вдруг ему стало понятно. Она сказала, что довольна своей жизнью. Но так ли это? Он восхищался ее силой духа, ее независимостью, тем, как она устроила свою жизнь, несмотря на тяжелую потерю и пережитый позор. Но она не хотела полюбить снова. Печальный опыт поколебал ее веру в других. Веру в себя. Отдавала она себе в этом отчет или нет?
Он был прав. Милая, очаровательная Джулианна, благородная чистота которой трогала его и вызывала тупую внутреннюю боль. Она была такой беспомощной, терзаемой призраками прошлого. А ведь она была предназначена для того, чтобы иметь семью, быть матерью, смеяться, глядя на малышей, карабкающихся на ее колени, топчущихся у ее ног. Господи, он почти видит это! Она так много может дать, а решила стать затворницей.
«Любой мужчина был бы счастлив иметь такую жену», — внезапно подумал он. Она была верной и преданной, красивой и мягкосердечной, любящей и щедрой по натуре.
«Я вообще не уверена, что снова смогу доверять какому-нибудь мужчине», — сказала она. Но она доверилась ему.
Грубое чувство собственника охватило его, но он тут же понял, что взят за горло. Он не мог дышать, не мог даже думать. Непрошеный голос звучал внутри его. Она не стала бы доверять ему, если бы знала, что он тоже обманывал ее.
Он обнял ее и прижал к своей груди. С легким вздохом она уронила голову и спрятала лицо, прижавшись к нему. Дейн ласкал ее каштановые волны, поглаживая по спине, печально смотрел, как по деревянным брусьям потолка ползали какие-то тени.
Скоро ее тело обмякло. Дейн только крепче прижал ее к себе. Горькие мысли одолевали его. Ему, вероятно, не следовало и пальцем дотрагиваться до нее, потому что ее нельзя было поколебать. Невозможно! Он не мог, не должен был так рисковать, оставляя ее на свое попечение.
Но было уже слишком поздно.
Когда Джулианна проснулась на следующее утро, Дейн был уже на ногах. Он сидел за столом, полностью одетый. От одного его вида внутри ее что-то повернулось. Рукава его рубашки были закатаны, обнажая шелковистые темные волоски на предплечьях. В горле у Джулианны пересохло, она сглотнула и перевела взгляд на сильную смуглую шею.
Солнечные лучи падали на его профиль. Какой он красивый! Глядя на это свежевыбритое лицо, она не могла не вспомнить приятно шершавые прикосновения его подбородка и щек к ее животу. От этих мыслей по телу, прикрытому одеялом, разлилось тепло, и она вспомнила, что лежит голая.
Он, должно быть, почувствовал ее взгляд, потому что посмотрел на нее и неловко улыбнулся. От этой улыбки у Джулианны екнуло сердце.