— Что бы взять?
— Что? А, да что угодно.
Она выкинула пластмассовую ложечку и, еще сильнее понизив голос, сказала:
— Я хотела «M&M's» с арахисом, а они кончились.
— Да нет. — Он ткнул толстым пальцем в стекло: — Вот, видишь? Код Е-5. «M&M's» с арахисом.
Нахмурившись, Никки отхлебнула кофе и посмотрела на автомат, где жирный палец оставил сальное пятно.
— Да, действительно.
— Конечно, вот же они.
— Гм… Такты меня, оказывается, слышишь? — Что?
— Хотя ты как бы весь в музыке, ты меня слышишь, как бы тихо я ни шептала. По-моему, это странно. Что у тебя с наушниками? Они не работают или это конспирация, чтобы подслушивать чужие разговоры?
— Эй, у тебя паранойя или как? — Его шею залила краска, заметная даже сквозь щетину. — Норм прав насчет тебя.
— Да? — Она наклонилась к чашке, но продолжала смотреть на него.
— Да. У м-меня просто небольшой перерыв, устал от музыки.
— Большинство людей при этом снимают наушники, Кевин.
— Я не большинство.
— Ну и молодец.
Он покраснел еще больше, и у него задергался глаз. Его челюсти сжались, и вдруг она поняла, что перед нею, несмотря на мешковатые рубашку и джинсы, крепкий, сильный мужчина. Молодой мужчина. И весит он фунтов на сто больше ее. И, похоже, не слишком сдержанный.
— Я не собирался подслушивать, — сказал он, защищаясь.
— Да ради бога. — Никки прищурилась. — Ты наверняка знаешь все, что тут творится, да? Притворяешься, будто живешь в своем мирке. Но пока работаешь с чужими компьютерами, ты подслушиваешь разговоры и читаешь чужую электронную почту.
— Я вовсе не…
— Не вешай мне лапшу, ладно? — Никки направилась к своему месту и, лавируя между отсеками, пролила горячий кофе на руку и на рукав сорочки. — Черт.
Селести нервно протянула ей три клочка бумаги, судя по которым звонила доктор Фрэнсис.
— Она не стала оставлять голосового сообщения, — сказала секретарша и отбросила через плечо свои мелированные локоны.
— Эй, черт тебя возьми, где ты была? — Трина выехала на стуле из-за перегородки. — Ой, Никки… у тебя такой вид, будто ты неделю не спала. Или нет, две недели.
— Да, это больше похоже на правду. — Она вынула из ящика стола салфетку и промокнула пятно. — А по-моему, вообще всю жизнь.
— Значит, тебе вредно быть криминальным репортером.
— Вроде того. — Она швырнула салфетку в мусорное ведро и промахнулась. Краем глаза заметила, что и Норм, и Кевин вернулись на свои места. — Что тут творится?
— По-моему, у тебя завелся тайный обожатель.
— То есть? — Она отпила кофе.
— Смотри, что тебе прислали. — Трина полезла за монитор и извлекла стеклянную вазу с огромным букетом красных и белых гвоздик.