– Вы – отличные, верные мои слуги, и я благодарна вам за это, но сэр Саймон не враг мне, по крайней мере, пока. Но есть вещи, которые он должен услышать только от меня, ради блага моих подданных. Если он во время этой поездки будет собирать сведения о состоянии дел в поместьях по частям, у него может сложиться неверное впечатление о доходах, и тогда он пожелает забрать большую долю, чем положено, королевской казне.
Внешность старшего егеря была довольно типичной для англичанина-простолюдина тех дней: широкоскулое, довольно плоское лицо, курносый вздернутый нос и светлые, как пакля, волосы. На тонколицых с орлиными носами норманнов подобный тип лица производил впечатление непроходимой тупости. Но на сей раз в голубых глазах англичанина сверкнули искры полного понимания:
– Значит, старосты, старшие пастухи и управляющие не должны ничего рассказывать королевскому представителю. Хорошо, мои люди передадут это послание как можно быстрее!
Но Элинор задержала его:
– Имей в виду, они не должны отказываться отвечать на вопросы. Это может навлечь на них гнев посланника. И нельзя, чтобы к нему отнеслись непочтительно. Я не могу допустить, чтобы представитель короля был разгневан моей челядью. Но… я думаю, что лучше, если наши люди покажутся ему глупыми, даже туповатыми. Ты понимаешь меня?
– Да, моя госпожа, понимаю.
Она горячо надеялась, что он действительно хорошо понял ситуацию. Его люди достигнут самых отдаленных мест раньше, чем туда доберется сэр Саймон и начнет задавать свои вопросы – если он вообще собирается их задавать. Разумеется, не было никакой возможности прикрыть рот сэру Андрэ, но он и сам знает о целях королевского посланника и, без сомнения, проявит сдержанность. Кроме того, сэр Андрэ довольно редко присутствовал при подведении счетов и вряд ли так хорошо знал истинное положение дел, как Элинор.
Сделав, наконец, все, что было в ее силах, чтобы обеспечить успех своему плану, Элинор поднялась на женскую половину, чтобы излить свое раздражение на горничных.
К счастью для Элинор, сэр Саймон был больше заинтересован в инспекции границ владений с военной точки зрения. Возможные размеры ренты интересовали рыцаря значительно меньше. Его обязанностью были не только сдача податей в королевскую казну, но и защита поместий и их хозяйки в смутные времена. Сейчас народ Англии был готов безоговорочно признать Ричарда королем Англии, но, как сэр Саймон уже объяснял сэру Андрэ и сэру Джону, кто знает, сохранится ли эта благоприятная ситуация после похода Ричарда в Палестину. Хуже того, если, не дай Бог, он погибнет в походе, не оставив прямого наследника – а эту вероятность нельзя было исключать, – ситуация резко обострится: не ясно, кто в таком случае мог бы претендовать на корону. Кроме Ричарда и его младшего брата Джона, у короля Генриха был еще один сын, Джефри, который умер, успев жениться и оставив наследника – Артура. По строжайшему праву старшего сына на наследование титула Артур, был прямым преемником Ричарда на престол, но ему исполнилось только три года. Вряд ли было бы разумным сажать ребенка на довольно шаткий трон. Что же касается Джона, то его не любили и не доверяли ему, и не без оснований. Складывалась ситуация, чреватая неприятностями.