— Погодите. Он обернулся.
— Что такое?
— Вчера вечером возле конюшни я видела какого-то человека. Светловолосый и щупленький, как мальчишка. Не знаете, кто это?
— Это Джок Гэвин. Один из работников Макдафа. Он живет в комнате при конюшне и таскается за Макдафом, как собачонка. Славный парнишка! Очень тихий. И, мне кажется, какой-то заторможенный. Он тебе не докучал?
— Да нет, я его только в окно видела. Но его явно что-то очень интересовало в этом замке.
— Я же говорю, он малость не в себе. Даже представить не могу, что он там делал. Если будет беспокоить, скажи мне, я проведу с ним работу.
Она улыбнулась. Бартлет заспешил во двор. «До чего же он милый, — подумала Джейн. — Добрый, внимательный. Второго такого поискать».
— Господи, боже ты мой, Бартлет опять за свое. От ее улыбки не осталось и следа. Она повернулась лицом к Тревору.
— Не поняла?
Он притворно поежился:
— Так… К слову пришлось. Я не имел в виду ничего дурного. Преклоняюсь перед властью, какую он имеет над слабым полом.
— Он благородный и заботливый человек.
— Я на его фоне здорово проигрываю. Что ж, после стольких лет бок о бок с Бартлетом остается только смириться со своей участью. — Он посмотрел товарищу вслед. — А что это он говорил с тобой о Джоке Гэвине? Мальчишка к тебе подходил?
— Нет, но вчера вечером я видела, как он стоит и смотрит на замок. Стало любопытно, кто он такой.
— Я скажу Макдафу, чтобы держал его подальше.
— Я не против, если парнишка захочет со мной пообщаться. Просто хотела знать, кто он.
— Ну вот, теперь знаешь. Завтракать будешь?
— Я не голодна.
Он взял ее под локоть.
— Тогда сок и кофе. — Под его рукой Джейн напряглась, и Тревор резко добавил: — Ради бога, не съем же я тебя! Что ты меня так боишься?
— Я не боюсь. — Это была правда. Она напряглась не из страха. Черт, как же с этим бороться? Она выдернула руку. — Просто не надо меня трогать!
Он сделал шаг назад и поднял руки.
— Так хорошо?
Нет, не хорошо. Дьявол, ей хочется ощущать прикосновение этих рук!
— Отлично. — Девушка повернулась и ушла на кухню. Джейн открыла холодильник, когда ее догнал Тревор.
— Ничего отличного тут нет, — возразил он. — Ты ершишься, как дикобраз, а я… Ну, в данный момент речь не обо мне. Но нам обоим станет легче, если мы выработаем более приемлемую форму сосуществования.
— Мне с тобой никогда не было легко. — Она достала пакет апельсинового сока. — Ты к этому и не стремился. Чтобы с человеком было легко, его надо знать, а ты никого к себе не подпускаешь. Тебя вполне устраивает скользить по поверхности и время от времени только макать в воду хвост.