Господи, как больно! Словно сквозь сердце тянут колючую проволоку. Первая любовь? Его первая любовь – это я! Как мог он нас перепутать?
Может быть, Надин напомнила ему меня? Кое-кто говорит, что моя сестрица – вылитая я, только помоложе, постройнее и посимпатичнее. (Если быть точной, таким сравнением меня осчастливил Тревис. Правда, он был тогда под кайфом.) Может, Си Джей неосознанно «запал» на семейное сходство? Но как он мог ее полюбить? Почему не дождался меня? Почему не нашел – или не искал вовсе? В один миг я нашла его – и потеряла навеки.
Но больше всего меня угнетает несправедливость. Почему именно Надин? Как может он читать ей стихи, с которыми когда-то обращался ко мне? Делиться с ней мечтами, которыми делился со мной? Вот дрянь – она украла у меня любовь, украла жизнь!
В этот момент из-за двери звуки, которые ни с чем не спутаешь – Иззи, взбираясь по лестнице, во все горло распевает Элвиса:
– Огни большого города зажгли во мне огонь, зажгли во мне огонь, зажгли… Эй, открывай!
Подковыляв к дверям, я впускаю Иззи.
– Ни фига себе! – ахает она, узрев осколки стекла, мою перекошенную физиономию и окровавленную Руку.
– Это не то, что ты подумала, – быстро говорю я. – Хотя, может, и стоило…
– Что за чертовщина здесь творится? А это что? – Она указывает на разбросанные по полу письма.
– Ничего, – Ногой я заталкиваю письма под кровать.
– Что случилось? Это что, твоя волшебная свеча? – То, что от нее осталось…
– Она же совершенно безопасна! – изумленно качая головой, цитирует инструкцию Иззи.
Я набираю воздуху в грудь.
– Иззи, Си Джей здесь.
– Какой такой Си Джей? О ком ты?
– Помнишь парня, с которым я познакомилась десять лет назад на театральных курсах?
– Смутно.
– Пантин-поэт!
– А, ну да! И что значит «он здесь»?
– Позвонил в дверь и вошел.
– Судя по всему, ты не слишком рада его видеть, – замечает Иззи, наклоняясь, чтобы осмотреть мою покалеченную руку. Кажется, она решила, что у меня не все дома. Неудивительно!
– Иззи, это звучит дико, но жених Надин… Я давлюсь слезами и умолкаю.
– Кристиан… – помогает мне Иззи.
– Кристиан – это и есть Си Джей. Мой Пантин-поэт.
Несколько секунд Иззи молча таращит глаза. Затем приказывает:
– Ни слова! Ни жеста! – и вылетает за дверь. Возвращается минут через пять – с неиссякающим запасом сочувствия и бутылкой «Хосе Куэрво».
– Черт возьми, вот так история! Точно он! Вхожу – сидят. Познакомились, завязался разговор, я и говорю: «Ах, то да се, есть в вас что-то артистическое». Надин, конечно, сразу встряла: «Нет, это все в прошлом, теперь Кристиан занимается архитектурой». А он молчит и ежится. Тогда я говорю: «А знаете, Джейми, сестра Надин, тоже мечтала стать актрисой. Впервые узнала вкус театра десять лет назад, на летних курсах в Гилфорде». – Иззи! Не могла же ты…