— И долго?
Последовала еще одна короткая пауза, в продолжение которой он оценивал прочность лент и свою силу.
— Немного, — выдавил он наконец.
— Пока я разрешу или нет?
Макс улыбнулся холодной снисходительной улыбкой.
— Я сказал, что ты можешь связать меня, дорогая, а не пытать.
Кристина с притворно наивным видом захлопала ресницами:
— О Боже, неужели я была такой противной?
Макс саркастически усмехнулся:
— Не думай, что такие штучки у тебя пройдут.
— Конечно, пройдут, потому что я собираюсь позволить тебе посмотреть, как у меня там мокро.
Его напряжение мгновенно спало.
— Так лучше.
— Погоди у меня, — прошептал он, сгибая руки и проверяя крепость своих пут. — Настанет и моя очередь.
— Но я могу держать тебя связанным очень долго.
— Ни в коем случае.
— Значит, ты просто потакаешь мне.
— Можно сказать и так.
— А если я против?
Он снова резко согнул руки, дернул за ленты. Налитые мышцы буграми перекатывались под загорелой кожей. В эту минуту он как нельзя больше походил на статую древнего гладиатора: мощный, могучий, разъяренный. Он внезапно сел, рванул еще раз… и ленты не выдержали. Подавшись вперед, Макс легко развязал банты на щиколотках и схватил ошеломленную Кристину за руки.
— Прости, — прошептал он, — я не слишком терпелив.
— Скажи, просто нетерпелив, — прошептала она.
— Значит, мы прекрасная пара, верно?
Он притянул ее ближе, продолжая стискивать запястья, обжигая взглядом.
— Верно?!
— Тебе лучше знать, — парировала она, не зная, льстит ли ей такая напористость или раздражает.
— Именно. И я сгораю от желания попробовать на вкус твою маленькую киску. С твоего разрешения, разумеется, — прошептал он.
Будь даже она раздражена, это чувство немедленно уступило бы место горячечному желанию: откровенная непристойность его слов, чувственное обещание в хрипловатом голосе сводили ее с ума. И когда исходивший от него жар обжег ее, Кристина лукаво, тоном испытавшей все обольстительницы поинтересовалась:
— А если я не дам разрешения?
— Придется найти способ убедить тебя. — Он красноречиво опустил глаза вниз и снова перевел взгляд на Кристину. — Меня вполне бы можно было убедить…
Макс распознал под внешним спокойствием нарастающее возбуждение, но недаром был мастером подобных игр.
— Это сэкономило бы немало времени, — учтиво пояснил он.
— А наше время ограничено?
— Насчет тебя не знаю. Мое — нет.
Опять откуда-то прорвалась обида на человека, чересчур уверенного в собственной привлекательности.
— Думаю, я могла бы уделить тебе минуту-другую, — объявила она наконец.
Макс хмыкнул, но его манеры по-прежнему оставались безупречными.