– Благоразумие? – горестно воскликнул он. – Да мне меньше всего хочется сейчас быть благоразумным, но ты, полагаю, права. Я ведь даже не знаю, сколько ты пробудешь здесь, или…
– Я и сама еще не знаю, – ответила Крисси. – Завтра утром я должна встретиться с неким Джоном Крайтоном.
– А, с мужем Дженни, – перебил ее Гай и добавил: – Мы с Дженни – партнеры по антикварному бизнесу.
Крисси нахмурилась, что-то в его голосе, когда он произнес имя этой Дженни, заставило ее насторожиться.
– Насколько я понимаю, ты представляешь семью Плэтта. Что ж, неудивительно, что они предпочли поручить это дело постороннему человеку.
– Но нельзя же приписывать им вину за поступки Чарлза, – защищаясь, возразила Крисси.
– Конечно же, нет, но городок так мал, что все друг друга знают и помнят. Репутация моей семьи – лучшее тому подтверждение. Чарлз крайне скверно обошелся со многими, так что я не завидую никому, кто рискнул бы приехать сюда и объявить себя его родственником. Люди злопамятны.
– И ты бы тоже так отнесся к его родным? – натянуто поинтересовалась Крисси.
Гай улыбнулся и, протянув через стол руку, дотронулся до ее пальцев, равнодушно пожав плечами.
– Какая разница? Честно говоря, я вряд ли когда-нибудь смогу спокойно встречаться с кем-либо из семьи Плэтта, но сейчас мне нет никакого дела ни до Чарли, ни до его родичей. Сейчас я могу и хочу думать лишь об одной особе… – Он нежно улыбнулся ей. – Сейчас мне хочется думать и говорить только о тебе… Расскажи мне о себе…
– В общем-то, и рассказывать нечего, – промямлила Крисси. Господи, разве она может признаться ему, кто она такая, после всего, что он только что сказал? – Я действительно представляю интересы семейства Плэтта, и мне надо распорядиться оставшимся имуществом и подготовить дом к продаже.
– Ну, в этом можешь положиться на Джона Крайтона. Его семья с незапамятных времен ведает юридическими делами всех жителей города. Кто-то из предков Джона переехал сюда из Честера, где у него тоже была юридическая фирма. Кажется, в самом Честере до сих пор остались Крайтоны-юристы – и просто поверенные, и адвокаты. Старший сын Джона и Дженни, Макс, стал адвокатом по гражданским делам в Лондоне. Их клан довольно велик, хотя, разумеется, их меньше, чем членов семейства Куков, но ведь, как-никак, в нас до сих пор сказываются на редкость активные цыганские гены – их-то мы и должны благодарить – или винить – за многочисленность населения городка.
Активные? О чем это он? Крисси догадалась, что он имел в виду, и вдруг ее обдало жаром. Она вспомнила, что не успела обсудить с Гаем один очень важный вопрос, поскольку от страсти совсем потеряла голову. Только теперь она сообразила, что должна была, просто обязана заговорить об этом, настоять хотя бы из практических соображений элементарной заботы о своем здоровье. Но все это совершенно вылетело у нее из головы, и Гай, должно быть, чувствовал то же самое.