– О, дитя мое, что случилось? – воскликнула миссис Диборн, устремившись в комнату. Алек отметил, что она была в большей степени обеспокоена внешним видом Кейт, чем платьем.
Миссис Диборн поставила свечку на прикроватный столик и начала хлопотать над подопечной. К удивлению Алека, Кейт не возражала.
После обследования царапин и синяков экономка обратила внимание на платье.
– Его вполне можно отремонтировать, – твердо заявила она.
Кейт не ответила и только печально покачала головой.
– Я помню, сколько времени потребовалось моей бедной матери, чтобы научить меня шить, – начала миссис Диборн, осторожно очищая лицо Кейт от грязи. – Я была ужасной ученицей, с трудом осваивая, как надо действовать иголкой с ниткой. Я думала, что никогда не научусь правильно владеть ею. Нитка постоянно рвалась, и мне приходилось делать узелок за узелком. Но после значительной практики я наконец овладела искусством шитья.
Алек понимал, к чему экономка рассказывает все это. Неудивительно, что он очень любил ее.
– Миссис Диборн действительно научилась хорошо шить, Кейт, – сказал он с улыбкой. – Я видел ее работу. Она и меня научила этому делу.
Кейт недоверчиво посмотрела на него.
– Не могу поверить, что ты умеешь шить, – сказала она.
Алек пожал плечами.
– Это действительно так.
– Но у тебя есть люди для этого. Зачем делать это самому?
– А почему бы нет? Я считаю важным уметь делать некоторые вещи самому. – Хотя его мать была близка к обмороку, когда узнала о его занятиях. Молодые лорды, говорила она повелительно, сами не шьют, не гладят свою одежду и не чистят обувь. Для этого есть слуги. Однако это не остановило его.
Поскольку Кейт продолжала смотреть на него непонимающим взглядом, он пояснил:
– Что, если я потеряюсь в пустыне и у меня оторвутся пуговицы рубашки? Что мне делать тогда?
– Здесь во всей округе нет пустыни.
– Воспользуйся своим воображением.
– Что ты собираешься делать в пустыне?
– Допустим, я решил отдохнуть там.
– Какая глупость! Зачем ехать туда? Там очень жарко.
– А мне нравится жара.
– Ну, тогда, держу пари, тебе не потребуется рубашка.
Алек удивленно приподнял бровь.
– Значит, можно предположить, что ты отправилась бы туда без рубашки?
Кейт улыбнулась:
– Хорошо, беру свои слова обратно. Но я все-таки не могу понять, почему ты должен там потеряться.
– Это не важно.
– Ты говорил, чтобы я воспользовалась своим воображением, но мне трудно представить, чтобы такой человек, как ты, потерялся.
Такой человек, как он? Алек не знал точно, что она имела в виду. Но вместо того, чтобы спросить ее об этом, что он непременно сделал бы, если бы они были одни, он сказал: