Они обошли вокруг четырех кварталов и вернулись домой. Роберт отнюдь не был уверен, кто этому больше рад – Джорджиана или он. Не обращая внимания на обострившуюся боль в колене, он поддержал Джорджиану под руку, помогая ей подняться по парадной лестнице.
– Доукинс, – Джорджиана тяжело опустилась на стоявшую у стены кушетку, – я была бы очень благодарна, если бы вы принесли мне стакан лимонада.
– Тебе плохо? – озабоченно спросила подругу Люсинда.
– Нет, со мной все в порядке.
– Тогда подожди нас здесь несколько минут. Когда мы были в саду, я заметила плесень на лепестках некоторых роз – ее надо срочно удалить, ведь эти цветы такие нежные и могут пострадать! Я хотела бы…
– Ничего, иди и не волнуйся за меня.
Роберту ужасно захотелось еще раз поцеловать Люсинду, и он невольно пошел за ней. Поцеловать и, проникнув со спины ладонями под тонкую материю весеннего платья, почувствовать гладкую, нежную кожу и теплоту ее тела – вот что ему сейчас было нужно.
На улице Люсинда остановилась и посмотрела в глаза Роберту:
– Я солгала!
– Знаю.
– Неужели?
– Я осмотрел розы и никакой плесени на лепестках не обнаружил.
Лицо Люсинды потемнело.
– Тем не менее вы последовали сюда за мной.
– Я подумал, что вы хотите мне что-то сказать.
Люсинда глубоко вздохнула.
– Да. Я действительно должна вам кое-что сообщить.
– Что же именно?
– После нашего разговора я зашла в кабинет отца и пролистала несколько тетрадей генерала. Мне было известно, что в его записках содержится упоминание о Шато-Паньон. Но там не оказалось каких-либо подробностей. После вашего рассказа я решила выяснить все до конца.
– Забудьте о том, что я вам сказал. Право, это не имеет никакого значения.
– Но почему тогда вы там оказались? Этот замок был сильно укреплен, но отнюдь не в стратегических целях, и ваше пребывание там не было случайным…
Роберт знал, что этот разговор непременно должен был когда-нибудь состояться, но если бы его допрашивал кто-то другой, он просто повернулся бы и ушел. С Люсиндой же он был готов говорить даже на эту, хотя и очень тяжелую для него, тему. Кроме того, их встреча и откровенный разговор как бы сокращали расстояние между ним и всем остальным миром…
– Я был заключенным, – с усилием выдавил из себя Роберт.
– Заклю… – начала было Люсинда, но тут же замолчала.
– Да, заключенным! Замок тогда превратили в тюрьму, в которую меня и бросили. Но это не имеет никакого значения для нашей с вами договоренности, так что вы можете рассказать мне о том, каким представляете себе свой третий урок. Мне нужно будет время, чтобы к нему подготовиться.