— Я только хочу взглянуть на твою руку.
И прежде чем Натали успела что-то ответить, Джонатан притянул ее к себе, взял в руки ее ладонь и стал осматривать рану.
— Должно зажить без шрама, но это будет очень больно. Руку нужно завязать и не снимать бинт несколько дней.
Натали кивнула и сделала шаг назад.
— Я сожалею, что так случилось. — Джонатан нахмурился:
— Ты могла убить себя там, и тогда бы я сожалел о том, что так случилось.
— Думаю, этот маленький порез вряд ли оказался бы смертельным, сэр.
Джонатан взъерошил пальцами свои черные густые волосы, затем уперся руками в бока и посмотрел Натали в глаза:
— Некоторые ножи, которые висят на стене, я привез из стран, названия которых ты, Натали, вероятно, даже не слышала. Их лезвия покрыты ядом, и его невозможно смыть водой. Это сделано специально, чтобы убить человека, даже если на его коже будет лишь маленький порез. Я чуть не упал в обморок, увидев на твоей руке эту рану. Мне бы совсем не хотелось объяснять твоей несчастной матери, почему ты умерла в моем доме в шесть часов утра. Большинство благовоспитанных леди потеряли бы сознание, услышав такое объяснение, а ты смеешься.
— Я представила, как меня бы нашли, — проговорила Натали, сияя от удовольствия. — Потому что больше всего я боюсь свою мать.
— Я извещу тебя о пятнице… — смягчившись, произнес Джонатан.
— Можно через Эмми, мою служанку, — пояснила Натали. — Вот уже два года она помогает мне в осуществлении моего плана.
— Два года? — удивленно вскинул брови Джонатан. Натали резко остановилась. Ее переполняли эмоции, но она должна держать их под контролем.
— Я имею в виду, что мы просто обдумывали, как мы объясним слугам и друзьям мое отсутствие. Я буду абсолютно свободной, как только мои родители отправятся на континент.
— Что ж, — Джонатан почесал подбородок. — В таком случае послезавтра я пришлю с Эмми записку. Мы будем путешествовать налегке, не нужно брать с собой слишком много… вещей.
— Благодарю вас, — прошептала Натали, дотрагиваясь пальцами до его руки. — Это много значит для меня.
Она повернулась и направилась к двери, затем на мгновение остановилась, посмотрела на Джонатана и, мило улыбнувшись, сказала:
— Кофе был восхитительным.
Махнув на прощание рукой, она вышла из кухни.