Потом Аврора начала одеваться. Констанция помогла ей застегнуть крючки. Достав из украшенной эмалью шкатулки нитку жемчуга, недавно подаренную ей Ричардом, она надела ее на шею и посмотрелась в ручное зеркальце, которое поднесла ей Констанция.
Бледна как смерть, подумала Аврора и пощипала щеки, чтобы они порозовели. Глаза на белом, без кровинки, лице покраснели, оттого что она плакала, но тут уже ничего не сделаешь. Сойдет. Все равно, заметив ее покрасневшие глаза, все решат, что во всем виноват предсвадебный невроз.
Она опустила зеркало и разгладила складку на юбке. Жесткий высокий воротник, едва позволявший ей повернуть голову, и длинные, широкие рукава сплошь покрывали мелкие жемчужинки. Лиф платья, изготовленный из золотой парчи, и белая парчовая юбка, причудливо расшитая серебряной и золотой нитями, сидели на ее фигуре великолепно. На ноги Аврора надела золотые туфельки без задников.
Наверное, она выглядела неплохо, но ей было все равно.
– Как я выгляжу, Констанция? – машинально спросила она.
Констанция окинула ее взглядом и заставила себя улыбнуться.
– Ты выглядишь замечательно, дорогая. Как и положено очаровательной невесте. Ты готова?
Аврора сделала глубокий вдох, восстанавливая ритм дыхания.
– Наверное, готова.
– Вот и хорошо. Пойду проверю, подали ли экипаж. Жди меня здесь.
Аврора кивнула. Она не чувствовала ничего. Только боль и страдание.
До церкви было рукой подать, и они доехали очень быстро. Слишком быстро, подумала Аврора, направляясь вместе с Констанцией к церковным воротам. Констанция направляла каждый ее шаг, как будто боялась, что если она оставит Аврору без внимания, то та сбежит. Возможно, она была права. Рассеянно оглядевшись, Аврора заметила, что в церкви много народа. Слезы застилали ей глаза, и она лишь слышала приглушенное жужжание голосов, но не видела ничего, кроме расплывающегося света свечей да неотчетливо вырисовывающихся бледных лиц.
Аврора знала, что сегодня здесь собрались многие важные люди. Даже сама королева обещала почтить церемонию своим присутствием. Всю последнюю неделю Констанция рассказывала ей, что церковь будет освещена сотнями свечей и украшена гирляндами осенних цветов, которыми обовьют колонны. Однако Аврора ничего не видела.
Она чувствовала себя глубоко несчастной и едва сдерживала слезы. Как ни парадоксально, думала она, те, кто заметит слезы на ее глазах, решат, что она плачет от счастья.
Констанция проводила ее к алтарю, украшенному массой золотистых и красновато-коричневых цветов, придававших ему праздничный вид, и оставила ее там одну. Мгновение спустя она почувствовала прикосновение к своей руке и, подняв глаза, увидела улыбающегося Ричарда в красивом костюме золотых и синих тонов. Сама не сознавая, она ухватилась за его теплую мягкую руку.