– Что-то я не видел тебя здесь раньше. Ты новенький?
Джон, переодетый в грубую одежду с капюшоном, закрывающим лоб, кивнул.
– Ага. Старый-то сбежал с девчонкой, которая ему во внучки годится.
Караульный расхохотался. Джон, опустив глаза на свои грязные руки с загрубевшей кожей (Аврора заставила его измазать руки грязью, чтобы они больше походили на руки ломового извозчика), ждал, когда караульный разрешит ему проехать. Нахохотавшись вдоволь, тот, наконец, махнул рукой:
– Проезжай.
Джон кивнул ему, поднял вожжи и, прищелкнув языком, послал вперед пару тягловых лошадей. Телега прогромыхала по каменной дорожке через ворота Львиной башни, миновала Среднюю башню и остановилась у Прибрежной башни, где Джону пришлось снова объяснять, зачем он здесь, и его снова пропустили дальше. Проезжая под поднятой опускаемой решеткой, он вздохнул с облегчением. Пока все шло хорошо. Оказавшись, наконец, внутри Тауэра, он не мог не оглядеться вокруг, хотя сгущающийся туман сильно снижал видимость. Джон впервые в жизни находился так близко от крепости и молил Бога, чтобы в последний раз.
Деревянные колеса телеги прогрохотали по булыжной мостовой мимо Садовой башни, в которой содержали Блэклоу. Джон улыбался стражникам, чтобы показать, что он здесь свой человек, и направлял лошадей к складскому помещению, перед которым стояли полуразгруженные телеги. Осторожно маневрируя между ними, он остановился возле стены. Поглядев в оба конца улицы и убедившись, что никто за ним не наблюдает, он тихо присвистнул. В телеге под кулями и тюками что-то зашевелилось, и оттуда выскользнули Фейт и Аврора.
Обе – в мужской одежде. Волосы они спрятали под шапки, лица измазали грязью. Джон кивнул, и Аврора безуспешно попыталась улыбнуться. Фейт принялась помогать Джону разгружать телегу, укладывая тюки сена и соломы и кули с зерном таким образом, чтобы занять как можно больше места и перекрыть доступ другим телегам.
Аврора, на которую никто не обратил внимания, направилась к Садовой башне. Взглянув на сооружение из серого камня, она порадовалась, что Блэклоу заточен здесь, а не в грозной и неприступной Белой башне.
Она заготовила целую историю на тот случай, если кто-нибудь ее остановит. Девушка поднялась по узким каменным ступеням и, оглянувшись на затянутую туманом реку, проскользнула внутрь башни. Из нескольких дверей она знала ту, за которой держали в заточении ее любимого.
Она заглянула в дверную щель камеры, где он находился. Стены ее оказались побеленными, потолок подчеркивали темные балки. Камера напоминала комнату, в которой даже стояла кое-какая мебель: низкое кресло, стул, несколько столов и узкая кровать у дальней стены. В оловянных подсвечниках горели свечи, пол устлан свежим душистым тростником. Джайлз сидел на кровати и читал, пока еще не замечая ее присутствия.