Промокший до нитки, Марко вскочил с постели.
– Черт возьми! Опять эта маленькая чертовка! Спрыгнула с постели и Моника.
– Боже милостивый! Не иначе, это кара божья.
– Да, это кара, идет она прямо из пепла ада, – проворчал Марко.
Вытаращив от страха глаза, Моника перекрестилась и опрометью бросилась к двери.
– Я должна бежать молиться. Марко же смачно выругался.
С голым торсом, вымокший насквозь, он бросился в коридор и без стука ворвался в комнату Кристины.
– Ну, берегись, негодница! – вскричал Марко и погрозил девушке кулаком.
Она спокойно посмотрела на него и спросила:
– Что с тобой, Марко, ты же весь мокрый!
– Благодаря тебе! Ты заслуживаешь хорошей взбучки и на этот раз, черт возьми, ты ее не избежишь!
Но даже сейчас, когда Марко пригрозил девушке и пообещал отшлепать ее, она только улыбалась, словно была уверена в том, что он и пальцем ее не тронет!
Кристина перевела вдруг взгляд на брюки Марко, туда, где мокрый материал плотно обтягивал его плоть. К ужасу Марко, под этим взглядом девушки его охватило такое сильное возбуждение, какого он, наверное, никогда еще не испытывал.
Боже милостивый! Ну почему в нужный момент этого не происходит?
Кристина торжествующе посмотрела на Марко. Теперь они оба знали, чего он от нее хотел на самом деле. Но уж точно не отшлепать.
– Бог мой, – пробормотал Марко.
Как слепой, слегка шатаясь, он повернулся и вышел из комнаты.
– Пэнси, что мне делать с Кристиной? Марко задал этот вопрос гепарду на следующее утро, когда они вышли погулять в густо заросший зеленью внутренний дворик дома. Но, к сожалению, ни Пэнси, ни сам господь Бог, наверное, не в силах были ответить на этот вопрос.
Кристина заявила о своих правах и отступать, по всей видимости, не собиралась. Благодаря изобретательности этой девушки ни одна женщина с острова и на пушечный выстрел не подходила теперь к Марко, опасаясь немедленной мести со стороны этой маленькой террористки. Наказать Кристину Марко был не в силах, ибо в ее торжествующем взгляде прошлой ночью отразилась, как в зеркале, самая настоящая правда – если бы он и поднял на нее руку, то только для того, чтобы крепко прижать к себе. Даже сейчас его продолжал сжигать огонь желания. Он пребывал в таком дурном расположении духа, что едва сдерживался, чтобы не набрасываться на людей.
Но, пожалуй, больше всего раздражало Марко то, что все его желание было сосредоточено теперь на одной женщине – том самом маленьком бесенке, что все активнее вмешивается в его личную жизнь. Марко бросало в дрожь при одном только воспоминании, какое сильное возбуждение охватило его вчера ночью!