– Нет, мне не дурно, просто больно.
Она залилась румянцем, глядя на свои оголенные руки, которыми она обвила шею Локлейна.
Он проследил за ее взглядом. Но вместо ожидаемого возбуждения испытал настоящую тревогу.
– Мой Бог, откуда все эти синяки? Я не ушиб вас, когда нес сюда?
– Нет. Я несколько раз падала на судне. Видите ли, это было очень тяжелое плавание, а у меня так легко появляются синяки, – поспешно ответила она, стараясь подавить пробежавшую по телу дрожь.
– Готово, Мюйрин.
Он аккуратно поставил ее на пол за ширмой и держал за руку, пока не убедился, что она может самостоятельно сделать несколько шагов.
– Пойду попрошу еще угля в камин. Вы, наверное, замерзли. Мюйрин приятно удивила его тактичность, когда он вышел из номера, чтобы попросить прислугу принести еще угля, предварительно проверив дверь и убедившись, что сможет войти обратно.
Локлейн стянул с постели покрывала и взбил подушки у резной спинки кровати, после чего вернулся за Мюйрин, чтобы перенести ее обратно.
Он аккуратно опустил ее на кровать и укрыл покрывалом до самого подбородка.
– Принести вам что-нибудь из теплой одежды? Прошу прощения, но ваше платье испорчено, и. . . – Локлейн умолк и смущенно пожал плечами.
Мюйрин слегка побледнела, но не стала продолжать разговор о платье.
– У меня есть плотная фланелевая ночная рубашка, сиреневая, в небольшой черной сумке вон там, – показала она.
Он поднес к ней сумку, помог вытащить рубашку и надеть ее. Кое-как, ерзая, она сумела натянуть ее до лодыжек с помощью Локлейна, который был очень услужливым и внимательным, одновременно оставаясь мужественным и серьезным.
Он снова укрыл ее, перед этим еще раз взбив подушки, затем откинул с лица ее взъерошенные черные волосы и с легкой улыбкой спросил:
– Ну как, теперь лучше?
– Гораздо лучше, спасибо, – ответила она, поднимая на него свои аметистовые глаза.
Несмотря на то что Локлейн Роше был фактически посторонним человеком, который волею судеб оказался на ее жизненном пути, с ним она чувствовала себя спокойно. Хотя на вид он мрачный и надменный, с ней он ведет себя весьма обходительно. Когда-то же придется начать доверять кому-то. Теперь она осталась здесь совсем одна. Она нуждается в друге.
Кто же им может стать, если не управляющий поместья ее погибшего мужа?
– Примите это лекарство, – он протянул ей стакан с водой, в которой растворил порошок из маленького пакетика. – Головную боль как рукой снимет.
Их пальцы соприкоснулись, когда он передавал ей стакан. Он подержал его какое-то мгновение, дабы убедиться, что она его не уронит, и затем она выпила лекарство. Он поставил пустой стакан на столик у кровати, налив в него чистой воды на случай, если ей захочется еще пить.