Несколько прядок волос выбились из ее шиньона. Гарри протянул руку и бережным движением заправил их ей за ухо. Его жест был мимолетным, но интимным, и он почувствовал, как легкая дрожь прошла по ее телу. «Значит, она не такая уж бесчувственная», — подумал он.
— Вы такая красивая девушка, мисс Ричмонд. Конечно, вы знаете это. И вам не составит труда сделать хорошую партию.
— Но я не хочу выходить замуж. И уж вовсе не хочу, чтобы на мне женились просто потому, что я красива. Это прихоть судьбы, лорд Сидмут.
Линнет повернула голову и подняла ее, вдыхая свежий воздух. В профиль она казалась еще прекраснее, и он упивался ее красотой так же, как она — свежим воздухом. Красота ее была неземной и, казалось, до нее нельзя было дотронуться. Именно поэтому ему так хотелось коснуться ее. Он решил, что достаточно ждал поцелуя, и, нежно взяв ее за плечо, повернул к себе. Прежде чем она поняла, что происходит, он приподнял ее подбородок и нежно поцеловал в губы. Она широко раскрыла глаза и попыталась сделать шаг назад, но балконные перила помешали ей. Гарри улыбнулся, провел пальцем по ее щеке и склонился над ней, чтобы снова поцеловать, на этот раз крепче и дольше. Он хотел, чтобы она ответила ему, он страстно желал этого, и это желание ослепило его. Когда она попыталась отстраниться, прогнувшись назад, он расценил это как ее согласие и языком раздвинул ее губы, целуя еще крепче. Он был уверен, что она хотела этого. Ни одна женщина, которую он целовал, не противилась ему. И под этой ангельской внешностью таилось нечто, откликающееся на его неотразимое обаяние.
Линнет почувствовала спиной балконные перила, когда попыталась отстраниться от него. Она была в ловушке. Они стояли в неосвещенном углу балкона. Она не могла выскользнуть, и никто не вышел искать ее. Каждая клеточка ее тела кричала: «Не прикасайтесь ко мне!», но она потеряла дар речи. Наконец, она собрала все душевные и физические силы, чтобы попытаться оттолкнуть Сидмута, упершись ему в плечи. Ей казалось, что это кошмарный сон, такой, в котором человек открывает рот, но не может кричать, или пытается бежать, а ноги не слушаются его. Сначала ее руки были бессильны, но потом ей удалось отстраниться от него. Гарри и сам собирался оторваться от нее, чтобы вдохнуть воздух; он все еще полагал, что она так же желает его поцелуев, как он — ее. Конечно, он знал, что ему пора остановиться. В конце концов, он не хотел, чтобы их застали в ситуации, компрометирующей ее настолько, что ему пришлось бы жениться.
Когда наконец он понял, что она отталкивает его, он впервые вгляделся в ее лицо. Она не зарделась от удовольствия, а наоборот, была бледна, и в глазах ее он увидел страх, а не страсть. Она приоткрыла рот, как будто пытаясь заговорить или закричать, но не смогла издать ни звука. Наконец он отступил в сторону и пробормотал: