— Я рассчитывал на более теплую встречу, — с легкой улыбкой промолвил он.
Порция растерялась. Ей вдруг стало ясно, что Руфус невероятно устал. Обветренное лицо посерело, под глазами залегли темные круги, а тонкие губы ввалились — их совсем скрыли густые усы. И ей стало стыдно за то, что она напустилась со своими просьбами, не дав человеку опомниться с дороги. Не так уж это срочно — можно было по крайней мере поздороваться с ним как следует.
— Прости, — с раскаянием промолвила девушка. — Ты выглядишь таким усталым, любимый.
— И есть отчего, — подтвердил Руфус, проведя ладонью по лицу. — Мне бы сейчас залезть в горячую ванну, переодеться и выпить чего-нибудь покрепче.
— Я все сейчас устрою, — с улыбкой пообещала Порция, взяв его за руку и увлекая к дому. По дороге она повисла у Руфуса на локте, и оба двигались в молчании, чувствуя одинаковую радость и нетерпение.
Вот Руфус решительно распахнул дверь.
— Да… да, я тоже рад тебя видеть, Джуно… наверное, — буркнул он в ответ на бурную встречу, сопровождавшуюся неистовыми прыжками, лаем и визгом.
Порция приподнялась на цыпочки и ласково провела рукой по его лицу.
— Выпей пока вот это, — предложила она, наполняя кружку из стоявшего на полке кувшина. — Приготовить ванну сейчас?
— Да, будь добра. — Он со стоном рухнул на табурет и вытянул длинные ноги. — Черт побери, как же я устал! Мы проскакали двенадцать часов кряду.
Порция уже подтащила ванну поближе к очагу и сняла с крюка над огнем котелок с горячей водой, заметно согнувшись под его тяжестью. Помощь Руфуса она решительно отвергла:
— Руфус, я разваливаю целый тюк сена одним ударом пики и стреляю из большого ивового лука. И как-нибудь сумею управиться с котелком воды.
Руфус выразительно приподнял бровь, но ничего не сказал. Пока Порция собственноручно наполняла ванну горячей водой, он принялся расстегивать свою кожаную куртку. Не нагибаясь, стащил с ног сапоги и чулки, прежде чем встать, расстегнуть перевязь с мечом и снять штаны и исподнее.
Может быть, Порция повела себя немного эгоистично, но она не ощущала при этом ни малейшей вины.
— Ты, наверное, совсем не спал в Ньюкасле и оттого так устал? — невинным голоском прощебетала она, глядя, как Руфус опускается в ванну. — Или ты так хорошо развлекался в городе, что попросту позабыл о такой мелочи, как сон?
— Тебе опять неймется поспорить? — подозрительно прищурился он.
— Но ведь споры так часто предшествуют любви, — заявила Порция и встала возле ванны на колени. — А я так соскучилась… — И она наклонилась и поцеловала Руфуса в губы — требовательно и страстно. Маленькая ручка гладила его мощную шею, широкую мускулистую грудь, теребила соски и жесткую рыжую поросль, спускавшуюся до самого паха.