Коршун и горлица (Фэйзер) - страница 2

Послышался лай собаки — резкий и отрывистый.

Едва дыша, они разняли свои объятия. Звук доносился со стороны рощицы. Вероятно, пес просто почуял какой-то незнакомый запах, но лагерь теперь насторожился, мирной сиесте придет конец.

Сарита натянула лиф, ее глаза цвета морских водорослей, казалось, уплывали от желания, а пальцы, завязывающие многочисленные тесемки, дрожали.

— Иди первым, — прошептала она, несмотря на то, что никто не мог их услышать, — докладывай подольше о том, как выполнил поручение, может быть, тогда моего отсутствия не заметят. А я зайду в лагерь с тыла — как будто выходила по нужде.

Сандро медленно встал. Он чуть не плакал от расстройства.

— Ну что нам делать? Не понимаю, почему Тарик против нашего брака.

Сарита покачала головой.

— Я тоже. Но раз он запрещает нам пожениться, ты знаешь, чем мы рискуем, встречаясь вот так.

Слово Тарика было законом в племени Рафаэля, он получил право на лидерство по наследству, а его сила и умение бороться служили залогом того, что этого права у него никто не отнимает. Брак между двумя членами племени был серьезным делом, и только Тарик мог запретить или одобрить его. Этот же союз он по каким-то причинам запретил. Сандро мог оспаривать указ, но тем самым бросил бы вызов самому Тарику. Он же понимал, что в борьбе с ним преуспеть не сможет. Физически он был не ровней вожаку, а умереть в 20 лет ему не хотелось.

Сарита подпрыгнула, — поцелуй меня в последний раз, — потребовала она, обнимая его.

— Я так люблю тебя! — простонал парень. Он слегка надкусил ее нижнюю губу и Сарита почувствовала соленый вкус собственной крови.

Это не отрезвило, а, наоборот, увеличило ее страсть, так что Сандро пришлось самому оторваться от нее.

— Хватит, о, Святая Матерь, Сарита, хватит!

С минуту они стояли, стараясь обрести контроль над собой, в отчаянии оттого, что им не удалось удовлетворить свое желание, от того, что любовь приходилось прятать. Затем Сарита облизала палец и стерла с губы след крови.

— Иди.

Сандро ушел, ничего больше не сказав, выводя мокрую от жары лошадку и нагруженных мулов на дорогу, чтобы появиться в лагере со стороны оливковой рощи, как будто бы он возвращается из Гранады, где он вел переговоры относительно покупки малаги. Сарита еще какое-то время постояла за скалой. Губа ее болела, и она боялась, что след от укуса будут заметен. От внимания матери и Тарика почти ничего не ускользало, в то же время порез на губе можно легко объяснить, подумала она про себя.

Решив, что Сандро уже в лагере, она вышла из-за скалы и начала спускаться к грязной дороге.