Благословенное место.
Впрочем, Савл и его товарищи пока не нуждались в огне. Они развьючили ослов, разложили поклажу, набрали воды и достали свои немудреные припасы: плотные жирные комки сыра, хрустящие хлебцы и свежие, по сезону, фрукты. Молодое розовое вино радостно полилось в чаши... Благословенная трапеза, степенные беседы.
Солнце ярилось где-то высоко над деревьями, от ручья тянуло прохладой, хорошо лежалось уставшим, легко говорилось под молодое вино.
То да се, и разговор вышел на людей, способных принимать звериную личину. Всерьез никто из собеседников не верил в подобные превращения, но на этот счет ходило много интересных и даже скабрезных баек - так отчего не побалакать, пока не стемнело.
- Вздор, чушь египетская! - вскрикнул Савл, покраснев после очередной особенно сочной истории. Но его, мальчишку прыщавого, никто не слушал: каждый, отсмеявшись, спешил рассказать о своем и старался запомнить то, что рассказывали другие.
- Вот еще, - начал очередной рассказчик. - Один колдун мог превращаться в кого угодно. А жена у него была лакомка, каких поискать. И очень ей нравилось, когда он начинал львом. Ну, понимаете, шкура там какая-то особенная на ощупь, запах... Гриву ей нравилось трепать. Но главное в этом деле был язык! Якобы язык у льва ... - Вдруг за деревьями раздался львиный рык, все вздрогнули, но сразу же рассмеялись - совпадению и своему испугу.
- Богомерзость, - бормотал Савл, против воли жадно желая услышать продолжение.
- А кончал-то он кем? - спросил наименее сдержанный из слушателей.
- Погоди! - одернули его.
Рассказчик, утерев выступившие от смеха слезы, снова раскрыл рот, но вдруг закричал и повалился лицом на плащ, закрывая голову руками. Все как лежали, так и замерли в ужасе - к ним вышел огромный человек с львиной головой.
За ним - черный голый раб, еще огромнее, чем хозяин. Он бережно поставил на камни большой кувшин.
- Что орешь? - пробормотал негр на хорошем греческом. - Карлика разбудишь. - И он осторожно заглянул в глубину кувшина. Удовлетворенно кивнул: - Спит.
Тут подошли еще люди, странные чужеземцы, явно варвары по обличию. Один с косматой бородой, с пышным завязанным хвостом волос на макушке, свирепый, краснолицый, в одежде из шкур и кожи, обвешанный оружием. Другой, наоборот, бритый, но с полоской воинственно торчащих волос на голове, с иссеченной шрамами рожей, одетый в легкие доспехи, грубый плащ, в руке обоюдоострый топор. За ними еще - дикие, страшные, заполнили поляну, явно не стесняясь прибывших ранее. Захлопотали по-хозяйски. Воздух наполнился резкой незнакомой речью, запахом зверинца, дыма, копченой рыбы, ячменной браги. Бряцало оружие, поодаль громко, непристойно рассмеялась женщина.