Дин, как истинный джентльмен, помог Бобри вылезти из машины.
– Поосторожнее с хвостом.
Она ответила уничтожающим взглядом. Но все же последовала совету и пошаркала к двери склада. Дин успел заметить коренастого здоровячка, собиравшего образцы. Бобри исчезла внутри.
Дин как раз закончил обозревать маловпечатляющий пейзаж; коллекцию мусорных ящиков и высоковольтных проводов, когда она снова выступила на крыльцо с охапкой одежды в руках.
– Жена Бена порезала руку, и ему пришлось везти ее в приемный покой. Поэтому она не заехала за мной. К сожалению, я не могу сама вылезти из этой штуки.
Она мрачно оглянулась на коренастого парня.
– А я отказываюсь позволить профессиональному секс-извращенцу расстегнуть молнию.
Дин улыбнулся. Кто знал, что в альтернативном образе жизни будет столько преимуществ?
– Рад помочь.
Они обогнули здание. В боковой стене виднелась металлическая дверь с облупившейся краской и выцветшим силуэтом бобра с бантиком между ушами. Внутри оказался не слишком чистый, но все же приемлемый туалет с одним унитазом, белыми кафельными стенами и засиженным мухами зеркалом над раковиной. Пока она оглядывалась в поисках места, куда бы можно было пристроить одежду, он опустил крышку унитаза, и – из уважения к своим «голубым» собратьям – прикрыл ее парой бумажных полотенец.
Она положила одежду и повернулась к нему.
– Там сзади молния.
Здесь в душной тесноте костюм бобра вонял еще хуже, чем раздевалка. Но Дин, как ветеран многолетних упорных тренировок, не обращал внимания на подобные мелочи: бывало и хуже. Куда хуже.
Несколько прядок влажных, по-детски тонких волос выбились из уродливого подобия конского хвостика, и он отвел их с шеи, молочно-белой, если не считать едва заметной светло-голубой венозной дорожки.
Пришлось долго шарить в спутанном меху, пока Дин не нашел молнию. Он чертовски хорошо поднаторел в раздевании женщин,но стоило спустить язычок на дюйм, как его заело. Дин освободил зубчики молнии от застрявших ворсинок, но через секунду все повторилось сначала. Так оно и шло: прогресс в один-два дюйма, пауза, попытки развести половинки костюма, чтобы обнажить все расширяющийся клин белоснежной кожи, и чем дольше длилась процедура, тем менее «голубым» он себя ощущал.
Дин попытался отвлечься беседой:
– Интересно, что меня выдало? Откуда вы узнали, что я гей?
– Боюсь оскорбить вас, – пропела она с деланным сочувствием.
– Наоборот, мне станет легче на душе.
– Вы здорово накачаны, но все это фальшивка! Такого просто не может быть.
– Но многие мужчины занимаются в тренажерном зале, – возразил он, противясь желанию подуть на ее влажную кожу.