Но как-то дождливым октябрьским утром, в понедельник, он открыл «Чикаго сан таймс», и кровь отхлынула от лица. Почти всю страницу занимала большая цветная фотография, снятая в «Уотеруоркс», его любимом танцевальном клубе, где он страстно целовал модель, с которой встречался весь прошлый год. При этом в одной руке он держал пивную бутылку, а другой крепко обнимал партнершу за талию.
Подпись под снимком гласила:
«Дин Робийар и его бывшая, подружка, модель Алли Трибоу, не отходили друг от друга на прошлой неделе в «Уотеруоркс». Теперь, когда они снова встретились, возможно, куотербек «Старз» наконец решится расстаться с титулом самого завидного жениха Чикаго?»
В ушах Дина стоял рев, как на трибунах. Именно этого только и ждала Блу.
Он так поспешно схватил телефон, что опрокинул кружку с кофе. Вся решимость дать ей время опомниться и собраться с мыслями куда-то испарилась.
Но Блу не отвечала. Он стал слать эсэмэски. Ничего. Он позвонил Ните. Та подписывалась на все чикагские газеты, поэтому Блу наверняка увидит фото. Но и Нита не отвечала. Через час ему нужно было присутствовать на еженедельном собрании команды. Но Дин прыгнул в машину и помчался в аэропорт О'Хэйр. И по пути наконец заглянул в свою душу и понял горькую правду.
Блу в их партнерстве не единственная, кого одолевают комплексы неполноценности. Просто для того, чтобы держать людей на расстоянии, она пользуется своей так называемой неуживчивостью, а он – неиссякаемой приветливостью. Оба средства одинаково эффективны. Он твердил, что не доверяет ей, но теперь это казалось ренегатством. Пусть он не знает страха на футбольном поле, но в реальной жизни – жалкий трус. Всегда жмется в сторонке и так боится показаться неудачником, что добровольно уселся на скамейку запасных, вместо того чтобы довести игру до конца. Ему нужно было привезти ее с собой в Чикаго. Лучше было рискнуть разрывом их отношений, чем забиться в кусты, как это сделал он. Давно пора стать взрослым и отвечать за свои поступки. Рейс задержали из-за снежной бури в Теннесси, и к тому времени, как он добрался до Нашвилла, день, холодный и дождливый, уже клонился к вечеру. Он взял напрокат автомобиль и отправился в Гаррисон. По пути то и дело попадались сломанные ветви деревьев и аварийные грузовики с бригадами, ремонтирующими порванные электропровода. Но он все же добрался до размытой дороги, ведущей к ферме. Несмотря на голые деревья, мокрую коричневую траву пастбищ и сведенный спазмами желудок, он ощущал приближение дома. А увидев в окнах гостиной свет, впервые с самого утра вздохнул свободно.