– Я явился приветствовать Цезаря, а не хоронить его.
Удивленная, Сирена с любопытством спросила:
– Вы не разделяете общего убеждения, что место женщины в спальне или на кухне, но никак не на политических собраниях?
– У меня никогда не было склонности поучать женщин, но все-таки я посоветовал бы тебе соблюдать осторожность, если бы знал, что ты вознамерилась позорить британских офицеров. Я не могу избавиться от тревоги, что ты разворошила клубок гремучих змей.
– Может быть, зато я избавилась от Брендона Скотта. Без такого фейерверка мне бы не удалось завладеть его вниманием.
– Думаю, мнение полковника Пауэлла о лейтенанте Скотте изменилось к худшему. Я слышал, как адъютант заметил, что едва ли Брендона можно считать ценным приобретением, если он не способен разобраться с собственной подружкой.
– В таком случае моя выходка послужила благой цели. Они помолчали, пока Сирена плавала, описывая широкие круги в темной воде.
– Ты не собираешься выходить? – нетерпеливо спросил Трейгер.
– Нет, зачем выбираться на берег, когда здесь так хорошо? – сказала она, отплывая подальше.
Оглянувшись, Сирена вскрикнула, когда увидела входившего в воду Трейгера. Понимая, что добропорядочнодевушке не пристало пялиться на обнаженного мужчину, она честно пыталась отвернуться, но ее восхищенный взгляд словно приклеился к мускулистому торсу красавца. Как завороженная, Сирена наблюдала за его медленным приближением. Казалось, от бешеных ударов ее сердца по воде расходится рябь.
– Трейгер, держись на расстоянии, – предупредила она, опомнившись. – На мне нет даже нитки, а ты…
Но было слишком поздно. Он обвил руками ее талию, властно притягивая к себе. Знакомое прикосновение воспламенило до такой степени, что Сирена не удивилась бы, поднимись сейчас над водой пар.
– Какой мужчина не откликнется на зов морской сирены? – глухо произнес Трейгер и приник к ее губам обжигающим поцелуем.
Сирена не могла противиться ласкавшим ее обнаженное тело рукам и, захваченная его безрассудством, рассмеялась, отвечая на очередной пылкий поцелуй.
– Вы совсем потеряли стыд, сэр? Ваша репутация будет погублена, если кто-нибудь узнает, что вы себе позволяете.
– Проклятие, да ты просто олицетворение соблазна. – Трейгер внезапно нахмурился, заметив в лунном свете синяк на ее скуле. – Это Скотт постарался?
– Да, но это не важно, – заявила она, обняв Трей-гера и шаловливо теребя влажные завитки на его шее. – Я практически напросилась на это, назвав Брендона трусом и размазней.
– А для меня это важно. Теперь я сожалею, что не принял его вызов. Я получил бы бездну удовольствия, продырявив пулей сердце этого негодяя.