Осознав, что сравнивает поразительно красивого наглеца со своим женихом, девушка пришла в еще большее смятение. Брендон уступал ему по всем статьям. Кроме внешней привлекательности, мужчина обладал необъяснимым магнетизмом; в жестких линиях его лица, в глубине горящих глаз угадывался сильный характер. Вне всякого сомнения, это был превосходный образчик повесы – о таком типе ей не раз приходилось слышать от деревенских сплетниц. Такому ничего не стоит вскружить голову наивной девушке.
Постаравшись взять себя в руки, Сирена дерзко вскинула подбородок, полная решимости не поддаваться его чарам и не проявлять к нему ни малейшего интереса.
– Вы подглядывали за мной! – обвиняющим тоном произнесла она.
Незнакомец ответил ей плутоватой усмешкой и подошел к самой кромке воды.
– Когда вдруг видишь живую русалку, поневоле станешь таращить на нее глаза, – попытался он оправдаться.
Сирена почувствовала, что заливается краской под его беззастенчивым взглядом.
– Отвернитесь, мне надо одеться, – потребовала она. Его ухмылка расползлась от уха до уха и стала поистине дьявольской.
– Вот уж нет, дорогая. Я не в силах пропустить подобное зрелище, – поддразнил ее Трейгер.
– Тогда я останусь в воде, пока окончательно не замерзну.
Однако Трейгера это решительное заявление нисколько не смутило.
– Жаль, если столь очаровательная нимфа безвременно погибнет. Надеюсь, вы не испытываете особого отвращения к змеям. Похоже, ваша ослепительная красота не оставила их равнодушными.
Это спокойно произнесенное замечание вызвало у Сирены испуганный вопль. А когда, обернувшись, она увидела трех черных змей, то устремилась к берегу с одной лишь мыслью, что плывет слишком медленно. Сердце ее бешено колотилось от страха и возмущения. Незнакомец позволил ей так долго играть с опасностью! Сирена невольно приняла предложенную руку, чтобы побыстрее выбраться из воды, но тут же ее оттолкнула, как только почувствовала под ногами твердую почву.
– По вашей милости они чуть не напали на меня! Вы, сэр, не джентльмен!
Трейгер не заметил оскорбления, так как был поглощен созерцанием едва прикрытого девичьего тела. Мокрая рубашка не скрывала никаких тайн, и Трейгер вдруг с мучительной ясностью понял, что, несмотря на свой богатый опыт, никогда не видел ничего более прекрасного.
Он лихорадочно перебирал длинный список ослепительных красавиц, которых знал, и пришел к неутешительному выводу, что всем им далеко до мокрой – но от этого не менее соблазнительной – девицы, стоявшей перед ним и испепелявшей его гневным взглядом.