— Куды подевался-то? — спросили сразу сидевшие вокруг.
Рассказчик ухмыльнулся, выбивая трубочку в кадку с водой, проговорил вполголоса:
— Сказывали, пожгли его ватажники Стеньки Разина...
На берегу продолжали греметь салюты, взлетали огни фейерверков, звенели бокалы с бургонским. Работных людей, мастеровых потчевали белым вином. Пиршество закончилось под утро, Петр распорядился дам и иноземных гостей отправить в Петербург и, когда их проводили, собрал зевающих адмиралов и генералов.
— Место сие на Котлине свято для столицы, оное есть и дверь и ключ к Петербургу. Ныне здесь форты наши, — Петр повел вокруг рукой, — Кроншлот и Цитадель, батареи береговые надежны, но потребно на Котлине единую великую крепость соорудить, дабы всякого неприятеля, который с моря появится, отбить. А недруги да завистники нашему делу, видать, не скоро переведутся. Для того вскорости закладку сей крепости учиним, по осени. Сей же час желаем осмотреть все наши построенные гавани, заводы, бастионы и прочие домы.
Не откладывая, Петр размашисто, не оборачиваясь, зашагал по скользким булыжникам стенки Военной гавани...
В первый день октября во всех коллегиях и магистрате столицы читали указ императора о сборе и походе на Котлин генералитету, чиновным людям. Надлежало выйти «коллегии президентам и всем коллежским советникам по половине, а вице-президентам и другой половине советникам и асессорам остаться в коллегиях». На закладку крепости приглашались все иностранные послы и двор.
Чиновники и придворные поеживались, неделю без перерыва хлестал ливень, затопило улицы...
Несмотря на непогоду, утром 2 октября у Троицкой пристани скопилось множество судов, а на берегу под зонтами толпились приглашенные, ожидая приезда Петра и его супруги. Все знали крутой нрав адмирала Петра Михайлова. За неявку на морскую утеху не один из них поплатился штрафом, а кому-то ослушание стоило и карьеры.
На Котлин флотилия судов прибыла на второй день, дождь продолжал лить как из ведра, поэтому торжества откладывались, а приглашенные разместились в ожидании во дворце Петра, еще более богатом, громадном дворце Меншикова и домах других знатных особ.
На кораблях эскадры тоже готовились к торжествам, было предписано произвести салют при закладке крепости.
Чем занимается команда корабля на рейде, где непрерывно льет дождь, а корабль то и дело под ударами волн и порывами ветра кренит с борта на борт и он крутится из стороны в сторону на туго натянутом якорном канате?
Матросам работа всегда найдется. Часть отдыхает, сменившись с вахты, другие латают паруса, приводят их в порядок, третьи плетут из распущенных канатов кранцы, разные коврики, ремонтируют такелаж. Канониры лишний раз банят орудия, расхаживают винты для прицеливания, мало ли у них своих забот по артиллерийской части. Но в экипаже всегда сыщется несколько шустрых старослужащих матросов, которые ухитряются в такое ненастье кемарить где-то в потаенном уголке, заветном местечке, известном только своему обитателю.