Жермена ожидала чего-то подобного. У виллы и ее хозяйки, несомненно, было что-то общее: те же резкие линии, острые углы и полная стерильность. Поэтому девушка испытала даже некоторое облегчение, узнав, что возлюбленный ее матери никогда не считал это место своим домом.
– Он изменил завещание три с половиной года назад и только потому, что его жена, как истинная католичка, отказалась дать ему развод. Теперь же мы рассчитываем на ваше благоразумие. Сеньора Ромеро очень любит это место и готова заплатить значительную сумму денег, чтобы остаться его единоличной владелицей.
– С ее стороны это весьма великодушно, – с еле заметной насмешкой в голосе протянула девушка.
– Да, она готова пойти на это, – с самым серьезным видом кивнул головой Перейра. Затем он назвал цифру, которая выглядела просто смешно по отношению к недвижимости в таком райском уголке. – Разумеется, никто не будет настаивать на буквальном выполнении условий, обозначенных в завещании. Мы все быстро оформим, и мальчику не придется оставаться здесь на два месяца ни в этом году, ни в будущем.
– Но я уже обещала Франсуа каникулы в Испании, – возразила Жермена. – Он очень расстроится…
Хозяйка и бровью не повела, но Перейра вдруг засуетился.
– Что вы! Что вы! Вы меня неправильно поняли. Никто, – он искоса посмотрел на бесстрастное лицо вдовы, – не гонит вас из замка. Можете оставаться здесь столько, сколько сочтете нужным.
Но судьба родового гнезда Ромеро уже мало интересовала Жермену. Она приняла решение еще вчера, но не торопилась сообщать о нем. Поторговавшись скорее для вида и тем не менее добившись небольших уступок, девушка изъявила свое согласие.
Алчный блеск в глазах ее собеседников подтвердил, что ей удалось усыпить их бдительность. Это явствовало и из реплики, брошенной сеньорой Ромеро по-испански:
– Я же говорила тебе, Диего, – она просто дура. Ни черта не смыслит в делах. Никак не могу понять, почему Винсенте не смог уладить все прямо в Париже: и с виллой, и с акциями. Тогда бы наши «милые родственники» не торчали здесь столько времени.
– Правда, правда. Но ты же знаешь Вина. Похоже, для него важнее всего затащить ее в постель.
Жермене удалось замаскировать невольную улыбку под подавленный зевок. Ответ Перейры-старшего свидетельствовал о том, что он не заблуждается относительно деловых качеств своего сына.
– Если вы не возражаете, – виновато сказала она, – я бы хотела выпить чашечку кофе. Знаете, эта акклиматизация… Я чувствую себя такой вялой.
– Но есть еще один вопрос, который мы хотели бы с вами обсудить, – снова засуетился Перейра. – Ваши акции.