Люди были потрясены, когда услышали, что она вышла замуж во второй раз за Оливера Иствуда – дружелюбного великодушного человека, который даже с нищими горожанами общался на равных. Он и построил этот дом, но насколько знала Иниз, только несколько жителей Баффэло побывали внутри этого роскошного особняка.
– Ты собираешься лежать тут весь день и жалеть себя или все же выпьешь воды?
Мод с грустью и болью в глазах посмотрела на стоящую перед ней женщину.
– Мне плохо, Иниз. Плохо, как никогда. Я очень старалась…
– Я думаю, ты перестаралась. Иными словами, ты старалась так сильно, что вся мягкость, вся доброта расплющились в тебе. Я не говорю, что Карл не сумел бы вселить в меня злость, а богатство – высокомерие. Я пытаюсь сказать: что сделано, то сделано. Будь порядочной, Мод.
– О Боже! Все эти годы я была такой одинокой. – Мод закрыла лицо руками.
– Ты сама этого хотела. Но еще не поздно все изменить, – Иниз подвинула стул и села. – А тут действительно красиво со всеми этими чудесными вещами… – она обвела взглядом комнату. – У вас есть даже камин на зиму.
– Фанни не вернется, Иниз, – голос Мод был смиренным.
– Откуда ты знаешь? Однажды она откроет дверь и…
– Нет. Она стыдится меня. Она никогда не хотела, чтобы я даже приехала ее навестить в ту модную школу.
– Ну, теперь в этом нет смысла. Я спорю на мой последний доллар, что этот дом – самый величественный в штате. Спорим, Мод?
Миссис Иствуд не ответила. Она долго лежала молча, нотом вдруг спросила:
– Где ты живешь, Иниз?
– Со своей сестрой. Ты помнишь Иолинду?
– Подожди-ка… это та самая, у которой была большая щель между зубами.
– Да. Но теперь щель стала просто огромной. У бедной Иолинды едва ли вовсе не осталось зубов.
– Я слышала где-то, что ты вышла замуж.
– Да. За Пада Сноуграса. Но я дала ему под зад пинка несколько лет назад. Я не собираюсь жить с ублюдком, которому лень даже шевельнуть пальцем.
– Пад был хорошим бейсболистом.
– Это и еще то, что обычно мужчины прячут в штанах было единственным его достоинством. Я скажу тебе, Мод, я совсем не жалею, что прогнала его. Слышала, что он отправился в Калифорнию.
– Время прошло быстро, – Мод вздохнула.
– Ты знаешь, что мне вдруг вспомнилось? Помнишь, когда мы были детьми, худой неженка-учитель взял нас в поход. Мы отправились в лес, чтобы научиться распознавать цветы, голоса птиц и всякие штучки, подобные этим? Мы тогда посадили несколько красных муравьев в бутылку из-под виски, и Джоб Тассер, самый отвратительный ребенок, который когда-либо жил на свете, засунул горлышко бутылки сзади в бриджи учителю.