— Я хотела бы узнать о ходе расследования, детектив. Есть ли у вас идеи о…
Он махнул рукой и перебил ее:
— Слишком много дел, невозможно удержать в голове все детали, но я знаю, о чем вы говорите. Теперь я вспоминаю… Ваша подруга была очень сердита на этого доктора Шилдса и настаивала на том, что он виновен в смерти той старушки. Вот теперь все стало на свои места, и я могу официально заявить, что расследование продвигается. — Выдав эту ложь, он даже глазом не моргнул. Но девица оказалась не так проста:
— Что именно было сделано?
— Ну…
— Я слушаю.
— Я работаю, всякая рутина. — Он передернул плечами, начиная терять терпение.
Риган была близка к истерике. Ей ужасно хотелось закричать на этого мерзкого человека, но она понимала, что, рассердив его, не приблизится к своей цели. Поэтому девушка перевела дыхание и, не меняя тона, продолжала:
— Не могли бы вы рассказать мне поподробнее…
— Приходите завтра, — нагло заявил Суини, захлопывая лежащую перед ним папку. — Мой рабочий день кончился, и я ухожу.
— Боюсь, это невозможно. — Риган с трудом сдерживалась. Это немыслимо! — Могу я поговорить с лейтенантом Льюисом?
Суини рассердился. Ишь ты, эта чистоплюйская сучка пытается припугнуть его начальством!
— Лейтенант занят, — злорадно сказал он, кивая на кабинет в другом конце помещения. — В любом случае вы ничего не добьетесь. Он просто отошлет вас обратно ко мне. А у меня, как вы небось уже догадались, нечем вас порадовать.
— Но что-то же было сделано? Может, кто-нибудь поговорил с соседями Мэри?
— Слушайте, дамочка! Я изучил дело: этот парень Шилдс не сделал ничего противозаконного. Вам это не нравится, но женщина сама отдала ему деньги, а потом совершила самоубийство. Сама! Все просто и понятно. Дело закрыто.
— То есть никакое расследование не ведется и вы ничего не делали и не собираетесь?
«Ишь ты, теперь красотулька рассердилась. Вон личико как порозовело». Суини хмыкнул, пожал плечами и ответил:
— Расследование всегда ведется. Вдруг всплывет какое-то реальное событие или надежный свидетель.
Риган бросила взгляд в сторону кабинета лейтенанта Льюиса в слабой надежде на помощь. Начальство не потрудилось закрыть жалюзи, и теперь девушка могла наблюдать его во всей красе. Лейтенант орал. Лицо его было искажено, он размахивал руками и изрыгал проклятия, обращаясь преимущественно к человеку у окна. Тот был одет как бродяга, но при этом удивительным образом спокойно слушал вопли лейтенанта. Потом гнев Льюиса обратился на молоденького полицейского в униформе, у которого был вид человека, близкого к обмороку. Даже сквозь закрытую дверь до Риган долетала часть малопотребных выражений и угроз, которыми сыпал начальник. Человек в грязной одежде оторвался от окна и встал перед лейтенантом, загораживая молодого сотрудника от гнева руководства. Лейтенант вышел из себя окончательно и принялся колотить кулаком по столу.