– Ты что, разбиться захотел, несчастный остолоп? Ради всего святого…
– На себя посмотри! Совсем из ума выжила? Ты хоть понимаешь, что нельзя оставаться одной в порту? И что только тебе в голову взбрело…
– …только-только встал на ноги, и надо же было выкинуть такой номер…
– …хочешь привлечь к себе внимание? Можно было придумать способ попроще…
– …из какого-то дурацкого удальства! Погеройствовать захотелось…
Вот так, беспрерывно переругиваясь и не слушая друг друга, они проделали обратный путь: то ли он тащил ее за собой, то ли она подпирала его. Когда они добрались до «Утренней звезды», Кэтрин окликнула пару матросов, чинивших сети на судне, пришвартованном по соседству. С их помощью Бэрк поднялся по веревочному трапу, всю дорогу уверяя, что подмога требуется не ему, а его спутнице, но, поскольку она хромает на голову, они при всем желании ничем не смогут ей помочь.
По возвращении на корабль спор перекинулся на другую тему: следует ли ему немедленно спуститься в каюту и прилечь. Бэрк упорно стоял на том, что ему необходимо остаться на палубе, чтобы отражать полчища ее новоявленных поклонников. Странные у нее вкусы, заметил он попутно, уверяя, что раньше и не подозревал о ее удивительной благосклонности к портовым грузчикам. Слишком раздраженная, чтобы отвечать, Кэтрин торопливо прошла на нос шхуны. Там она вцепилась скрюченными, как когти хищной птицы, пальцами в поручень и устремила невидящий взгляд на заходящее солнце.
Ей придется уехать. Враждебность Бэрка слишком велика. Если она здесь задержится, его неприязнь убьет ее. У нее пропала всякая охота рассказывать ему правду о себе. Если она должна превратиться в графиню Брэйморэй, чтобы его завоевать, то на таких условиях приз ей не нужен.
Упорно вглядываясь в воду, словно надеясь прочесть ответ в ее темной глубине, Кэтрин бесконечно задавала себе одни и те же вопросы. Как она сможет его оставить? Как прожить жизнь без него? Можно, конечно, отправиться в американские колонии, найти место гувернантки, начать какую-то новую жизнь… Но все это казалось ей таким унылым и безнадежным, таким немыслимым, что она всерьез даже думать не могла о подобных планах. Душой и телом Кэтрин принадлежала Бэрку, она отдала ему свою любовь, а ему, как оказалось, нужно было только ее тело! Крепко зажмурившись, девушка попыталась удержаться от жгучих слез. Когда она вновь открыла глаза, Бэрк стоял рядом с нею.
Он уже успел отдышаться после приключения на берегу, стереть с лица пот, и ему больше не надо было держаться за бока, чтобы не развалиться на части. Не говоря ни слова, Бэрк стал смотреть на смешанные цвета заката в западной части неба: багровые, лиловые, светло-оранжевые… Минуты тянулись за минутами, а он все молчал.