— Скотт, — прошептала она, безуспешно пытаясь вновь обрести самообладание. — Мы о многом говорили, но не обо мне. Никогда обо мне. Это несправедливо. Ты ничего обо мне не знаешь.
Скотт взглянул на нее с неподдельным изумлением:
— Какой же секрет я должен узнать, чтобы сделать тебя счастливой?
— Я не та, какой кажусь, — прошептала она.
— Ты и не должна никем быть, — возразил Скотт ласково. — Ты — это я. Моя Джули. Я ждал тебя всю жизнь. И теперь ты здесь, со мной, так близко, что я могу коснуться тебя. О чем еще тут говорить?
Словно сотни крохотных иголочек вонзились в тело Джули. Вместо ответа она вновь поцеловала Скотта. Не так-то легко было стоять на этом обрыве, ощущая, что смерть уже не кажется единственным выходом.
Скотт сунул руку в карман и вытащил маленький конверт:
— Совсем забыл. У меня для тебя сюрприз.
И он вручил ей конверт, очень старый и потрепанный. Письмо, очевидно, было послано и получено много лет назад. Джули вытащила свернутый листок бумаги и начала читать. Она прочитала почти все письмо, прежде чем поняла, что это такое.
Детский почерк, неуклюже выведенные строчки…
«Дорогой Скотти!
Получила твое письмо в субботу, как раз перед тем, как мы уехали в Ист-Хэмптон покататься с тетей верхом. Негодный мальчишка, ты так долго не отвечал мне, но я тебя прощаю, потому что твое письмо такое милое.
Мамочка говорит, я должна целый день сидеть в своей комнате и разбирать школьные вещи. Ненавижу школу, потому что остальные девчонки такие злюки, а мальчишки все дураки. Ты должен написать мне, если тоже ненавидишь школу, тогда мы сможем удрать в Канаду или Австралию и никогда не будем учиться.
Неужели ты никогда не вернешься в Америку? Пожалуйста, попроси свою маму привезти тебя, чтобы мы смогли поиграть в шашки и домино, как тогда, в доме твоей кузины.
Сегодня Гретхен едет с мамой покупать платье для первого бала. Я останусь одна и буду убирать свою комнату — фу!
Потом приедет папочка, и мы будем ужинать. Надеюсь, меня не заставят есть сегодня горошек. Ненавижу его. А тебе, негодный мальчишка, он нравится?»
Буквы вдруг расплылись перед глазами Джули, и слезы закапали на измятую бумагу с ее инициалами. Рыдания сотрясали худенькое тело, но она изо всех сил прижимала к себе письмо. Темные глубины сомкнулись вокруг Джули — мрачный тоннель, в котором надолго затерялась невинная маленькая девочка.
— Я расстроил тебя? — забеспокоился Скотт. — Прости, Джули. Я думал тебя развеселить, напомнить о старом времени. Пожалуйста, прости меня.
— Ты тут ни при чем, — тряхнула головой Джули, раздражаясь оттого, что не находила слов, которыми могла бы объяснить обуревавшие ее чувства. Трясущимися руками она возвратила письмо Скотту.