Приблизившись к дивану, она тронула мужа за плечо, очень осторожно – Фрэнк всегда пугался неожиданных и резких движений. В ответ он откинул голову на спинку и подмигнул, а Дженна и Фрэнки даже не шелохнулись. Вот тебе и раз. Оба ребенка спят, а их папуля развлекается в одиночку!
– Всем пора в постельку, – негромко сказала Мишель, любуясь улыбкой мужа. – Отнеси Фрэнки, а я помогу дойти Дженне.
– А что потом? Займемся чем-нибудь более интересным? – Он многозначительно повел бровью.
Мишель с тихим смехом покачала головой и наклонилась над дочерью:
– Ну-ка, ну-ка, юная леди. Подъем!
Дженна оторвала голову от папиного плеча и не без помощи Мишель встала на ноги.
– Бэтмену тоже пора на боковую. – Фрэнк поднял сына на руки.
– Осторожнее! Большая часть несчастных случаев происходит дома, – напомнила Мишель.
Дженна переоделась и легла сама, а сына пришлось укладывать Мишель. На этот раз, в виде исключения, она не стала его будить, чтобы зубы почистил и умылся, да и дочь не отправила в ванную. Ладно уж. Устали ребята за день. Сама едва на ногах держится.
К тому времени, когда Мишель добралась до спальни, Фрэнк уже успел раздеться и нырнуть в постель. Честь убрать покрывало он, разумеется, предоставил жене, что она и сделала в тысячный раз. Хороший он парень, Фрэнк, замечательный муж и отец. Только вот покрывало убирать, прежде чем лечь, никак не научится. Ну и бог с ним. Недостатки, в конце концов, у всех есть, а этот еще не самый страшный.
– Иди ко мне, фея, – сонно шепнул он.
Мишель села на кровать и сбросила туфли, затем через голову сняла юбку, оставшись в трусиках и корсете. Пусть полюбуется. Фрэнк, накрутив на палец ее белокурый локон, притянул жену к себе.
– Эй, красотка! Почем ночь?
– Дорого, – успела отозваться Мишель, прежде чем он запечатал ее губы поцелуем.
– На такую не жалко. – Его ладонь легла на полуобнаженную, приподнятую корсетом грудь Мишель. – Сними это! – Приказ был исполнен в полминуты. Фрэнк прильнул губами к шее жены, и она блаженно вздохнула. Пятница – самый счастливый и самый трудный день недели. Вся семья довольна, но все устали.
– Ты знаешь, солнышко, как я тебя хочу, но…
Мишель чмокнула мужа в колючий от щетины подбородок. Она знала: пройдет часа три-четыре, и он наверняка разбудит ее, настойчиво и страстно.
Мишель действительно была разбужена среди ночи, но не нежными руками мужа, а диким шумом и топотом множества ног на лестнице. Где-то внизу безудержно лаял всегда такой спокойный Поуки. Не успела Мишель сесть на кровати, как по спальне заметался багровый луч. Боже милостивый! Пожар!