– Это ты разошлась, – парировал Халид. – Понизь голос, когда говоришь со мной.
– Мои мысли и мои сны принадлежат только мне, – продолжала настаивать Хедер. – Ты не имеешь права...
– Ты не виновата в смерти отца, – перебил Халид, твердо вознамерившись избавить девушку от мучившего ее чувства вины. – Да, ты не послушалась его приказа, но ему было суждено судьбой умереть в тот день.
Хедер зажала уши руками, чтобы только не слышать его слов.
– Послушай меня. – Халид оторвал ее руки от ушей и хорошенько встряхнул ее. – Десятилетний ребенок, особенно девочка, не в состоянии спасти человека от убийц. Ты...
Хрясь! Хедер изо всех сил ударила его.
– Мой отец был добрым, честным, справедливым человеком. Это был святой, который любил меня со всеми моими недостатками и называл своей тенью, потому что я ходила за ним по пятам. И когда я единственный раз ослушалась... Не порочь память моего отца, упоминая его имя!
Халид потрясенно смотрел на девушку. Его поразили неукротимая воля и отчаянная смелость Хедер. Еще ни один мужчина не осмеливался поднять на него руку.
«Она не ведает, что творит, – сказал себе принц. – Она взволнована».
Или он ошибается? В голове у принца боролись два противоположных чувства. В конце концов, эта девушка – нареченная Хорька.
– Избавь меня от необходимости терпеть твое ненавистное общество, – сказала Хедер. – Я презираю тебя.
– Я не нуждаюсь в твоей благосклонности, – сказал Халид. Он сохранял невозмутимое выражение лица, хотя ее слова больно ранили его. Он привык к тому, что женщины презирали его, и Хедер не стала исключением.
– Ты всего лишь инструмент моей мести, – угрожающим тоном проговорил Халид, пригвоздив девушку к месту пронзительным взглядом синих глаз. – Когда Хорек узнает, что тебя собираются продать на аукционе, он выберется из своей норы. Тебя продадут тому, кто предложит самую высокую цену, а твой нареченный отправится к Создателю.
Хедер отпрянула, как от удара. Упав на колени, она закрыла лицо руками.
Удовлетворенный такой реакцией Хедер, Халид стремглав вылетел из спальни. Дверь с грохотом захлопнулась, и ключ повернулся в замке, словно раз и навсегда решив судьбу Хедер.
«Господь Всемогущий! Меня продадут на аукционе», – думала Хедер. Каким же надо быть чудовищем, чтобы продать женщину! Он так нежно целовал и ласкал ее. Как он может так поступать с ней теперь?
Дверь была закрыта. Пути к бегству не оставалось.
Единственным спасением казалась смерть. «Самоубийство – это смертный грех», – услышала она вдруг голос своего наставника.
Хедер поклялась себе достойно встретить судьбу и не проронить ни слезинки. Но не сдержалась. Плечи у нее задрожали от рыданий, и по щекам заструились слезы. Она как-нибудь сбежит и доберется до Савона Фужера раньше, чем это сделает Халид. Она сама убьет его за те страдания, на какие он ее обрек.