— Спасибо, — поблагодарила она Патрика.
Он немного выпил, да? Разве можно так обращаться с такой машиной — заметил сосед с обычной мужской самоуверенностью, неспешно направляясь к дверям. — Это ваш дружок?
— Нет, вовсе нет.
— Тогда пообедаем завтра?
Привычный отказ застыл на губах Макси, она заколебалась.
— Почему бы нет? — ответила она, минуту поразмыслив.
Она была совершенно уверена, что Ангелос слышит каждое слово.
— Отлично! — с нескрываемой радостью воскликнул Патрик. — В восемь подойдет?
— Замечательно.
Глядя, как он весело садится в свою машину, Макси подумала: какой он простой, открытый человек по сравнению с Ангелосом, вечно манипулирующим окружающими людьми. Тот даже по прямой дороге умудрился бы пройти зигзагом. Как же она ненавидела Ангелоса! Он был ненавистен ей за то, что снова и снова демонстрировал, как она может быть глупа и беспомощна. Ненавидела его за холодный ум, за это красноречие, способное неприемлемое превратить в соблазн, и за этот неуемный темперамент, с которым он набрасывался на нее, когда она была больше всего уязвима. Пять минут спустя Ангелос вошел в гостиную, уже одетый. Он весь дрожал от ярости, глаза сверкали, чувственные губы были нервно сжаты. Атмосфера и без того уже была накалена до предела, а его гнев грозил взрывом.
— Ах ты, дрянь… — выдохнул он.
Его голос звучал хрипло, словно он с трудом выдавливал из себя каждое слово.
— Еще минуту назад вы были со мной в постели — и уже назначаете свидание другому, даже не потрудившись скрыть это от меня!
— Я вовсе не была с вами в постели, во всяком случае так, как вам это показалось. — Пальцы Макси упрямо сжались в кулаки, она стояла на своем, хоть и ненавидела себя в глубине души.
— Вы же не хотите никого другого! — насмешливо и прямо бросил он ей. — Вы хотите меня.
— Макси побледнела: в гневе Ангелос был страшен, он был способен на все. — Я не стану вашей любовницей. Я ясно дала вам это понять с самого начала, — поспешно проговорила она. — И даже если бы вы соблазнили меня сейчас, я бы все равно попросила вас уйти. Я не позволю уговорами и разными ухищрениями принудить себя вступить в связь, которая рано или поздно разорвется…
— Соблазнить можно только невинного. — Его акцент усилился, словно его поразило то, что она выбрала именно эти слова. — Разорвется? — Он дрожал от ярости. — Да я бы с вас пылинки сдувал!
Подавив вспыхнувшую в глубине души радость, Макси ничем не выдала своих чувств.
— Я знаю, что вы мне не поверите, но мы с Лиландом никогда не были любовниками.
— Предпочитаете называть себя его возлюбленной? — насмешливо спросил он.