– О графине? – Незнакомка насупилась.
– Ну да, – не унимался Джеффри, радуясь, что нашел подходящий предлог. – Как вам известно, сегодня у нее день рождения. И если вы разобьетесь, она ужасно расстроится.
– С чего вы взяли, что мое падение огорчит вашу матушку? – Лоб ее прорезали морщинки.
– Трудно сказать. – Граф пожал плечами, и на губах его заиграла улыбка. – Но я уверен, что так и будет. По этой причине я, как ее сын, настаиваю, чтобы вы воздержались от своей затеи снова влезать на дерево. Во всяком случае, до конца бала.
Тяжело вздохнув, незнакомка легко спрыгнула на пол.
– Очень хорошо. Тогда скажите на милость, где я могу спокойно подумать?
– Почему бы не здесь? Обещаю, что буду вести себя тихо.
– Обещаете? – Прищурившись, она недоверчиво посмотрела на него.
Он кивнул и сжал губы, чтобы скрыть улыбку, и после минутного колебания вручил ей бокал с бренди. Она приняла его, но пить не стала и, оглядев комнату, устроилась в мягком кресле, а Джеффри вновь уселся на диван.
К несчастью, несмотря на обещание, он обнаружил, что ему чрезвычайно затруднительно хранить молчание в присутствии этого странного существа. Она сидела, опустив глаза и машинально перебирая локоны, одолеваемая, по-видимому, какими-то мыслями. То и дело из груди ее вырывался тяжелый вздох. Ее тело при этом вибрировало, все глубже вжимаясь в кресло.
Минут через десять терпение Джеффри иссякло.
– Не лучше ли вам поразмышлять вслух? – предложил он. Она, вздрогнув, посмотрела на него.
– Вы обещали молчать, – пожурила она графа.
– Я не ожидал, что от вас будет столько шума. Она вскинула голову, озадаченная его замечанием.
– Вы все время вздыхаете. И довольно громко. Я удивлен, что внизу вас не слышат. – Джеффри старался сдержать смех.
Она вдруг улыбнулась, и лицо ее осветилось.
– Не пытайтесь меня отвлечь, милорд.
– И не собирался.
Незнакомка снова вздохнула и закрыла глаза с темными густыми ресницами.
– Все это ерунда. Тетушка сказала бы, что во всем виновата я сама.
– Выпейте, ангел. – Джеффри дотронулся до ее руки. – А потом расскажите мне, что случилось.
Она открыла глаза и послушно сделала глоток.
– Я и впрямь виновата, милорд, – начала она, и в голосе ее прозвенели нотки раскаяния. – Господь наказал меня неутолимым любопытством. А может статься, – добавила незнакомка еле слышно, – все дело в моем безволии. Именно из-за этого я постоянно попадаю во всякие переделки.
Джеффри прищурился. Только сейчас он обратил внимание, что руки его гостьи, сжимавшие бокал, слегка дрожат, а хриплый шепот не имеет ничего общего с женским кокетством, а скорее свидетельствует об искреннем огорчении.