– Нет, тетя, – ответила она ровным голосом. – Я в него не влюбилась.
– Ну и отлично. – Тетя кивнула, хотя выражение ее лица осталось пасмурным. – Все равно он никогда на тебе не женится.
– Да, – сухо согласилась Каролина. – Он тоже мне об этом твердит. Постоянно.
– Однако ответь: почему ты принимаешь его ухаживания? Каролина вздохнула. Тетиному упорству можно было позавидовать. Она ни за что от нее не отстанет, пока не вытянет всю правду – об экспериментах с поцелуями и прочем. Каролина решила ограничиться полуправдой и надеялась, что этого окажется достаточно.
Сделать признание ей было трудно, и, сжимая в руках чашку, она опустила глаза.
– Если хочешь знать, я ставлю на нем эксперимент.
– Что?! – От громогласного восклицания миссис Хибберт задребезжали чашки на столике.
Каролина от испуга уронила на стол чашку и посмотрела на тетку с негодованием.
– Он меня интригует. Он притворяется беспечным, легкомысленным бездельником, но я то знаю, что ему приходится несладко и он не чурается тяжелой работы. Он утверждает, что ищет богатую невесту, и все же тратит время на меня, вместо того чтобы ублажать девиц, которые могли бы составить ему достойную партию. Все это очень странно, и я хочу докопаться до истины.
– Господи, Каролина, но почему ты не можешь прямо признаться, что он тебе нравится? Что тебе весело и приятно в его обществе?
Каролина насупилась и в раздражении раскрошила воздушное пирожное.
– Потому что, – произнесла она с напускным хладнокровием, – это не имеет никакого отношения к делу. Да, он мне нравится. Но он интересует меня скорее как загадка. А ты ведь знаешь, что я люблю их отгадывать.
Тетушка Уин вздохнула, издав звук, больше похожий на стон, и с материнской нежностью погладила племянницу по щеке.
– Каро, дорогая, жизнь – не эксперимент. Нужно уметь просто радоваться жизни, а не заниматься ее препарированием.
– Я живу...
– Ты постоянно что-то изучаешь. Совсем как твой отец. А твоя мать любила жизнь. Ты помнишь, как все было...
– До того как она заболела? – перебила Каролина тетку. – Нет, тетя Уин, не помню. – Она видела, как от ее холодного ответа глаза тетушки расширились, но развивать тему не стала. Желая избежать дальнейшего разговора, Каролина порывисто встала, но Уинифред оказалась проворнее и успела схватить ее за руку.
– Твоя мать не была сумасшедшей! – горячо возразила она, и ее слова эхом разнеслись по небольшой комнате.
Каролина недоверчиво изогнула брови.
– Ты бы предпочла, чтобы я считала ее бессердечной? Жестокой? Или, может, извращенкой, бросившей семью, которая ее обожала?