– Да, но…
– Тем не менее, нам следует поторопиться, – сказала Роза, внимательно глядя на Ферн. – Может быть, купить новое платье в магазине, если у вас нет дома подходящего. В Абилине продают платья для балов?
– Не знаю. Я никогда не покупала себе платья.
– Никогда? – спросила Роза, и ее глаза удивленно округлились.
– Ни одного не купила в жизни, – сказала Ферн с каким-то вызовом в голосе. – Я не ношу платьев.
– Вы Мэдисону об этом говорили?
– Я сказала ему, что не пойду с ним.
Выражение лица Розы стало непроницаемым.
– Он сказал мне, что вы пойдете с ним.
– Мэдисон никогда не слушает то, что ему не нравится, особенно, если это говорю я.
Тишина.
– Вы пойдете?
Ферн уже сколько раз говорила себе, что не пойдет, но неожиданно для себя произнесла:
– Я бы могла пойти.
– Но тогда вам нужно иметь платье.
Выходит, Роза такая же, как и все. Ферн не знала, почему она считала ее другой. Наверное, потому, что Роза пожалела ее больше других. Ферн думала, что эта женщина поняла ее.
– Мужчины ведь ходят в штанах, а что, женщинам нельзя?
– Я знаю, что вы и Мэдисон имеете привычку все делать наоборот и всем назло, – сказала Роза с нетерпением в голосе, – но вечеринка миссис Маккой – не место для перебранок. Там будет много народу. Люди ходят на вечеринки, чтобы развлекаться и расслабляться. Если вы хотите, конечно, испортить им вечер, то ходить не стоит. Кроме того, Мэдисон уже высказал свое мнение по поводу вашей одежды.
– Он уже по поводу многих вещей высказал свое мнение.
– Очевидно, вы плохо его слушаете. У мужчин клана Рэндолфов много положительных качеств, но уступчивость не в числе их добродетелей.
– Я не собираюсь вить из него веревки.
– Хорошо. Мне бы не понравилось, если бы вы влюбляли его в себя только для того, чтобы отвергнуть в конечном счете.
– Я? Влюблять его в себя!?
Ферн совершенно растерялась. Как мог кто-то, особенно Роза, думать, что она пытается влюбить в себя Мэдисона. Даже если бы она могла это сделать, она не стала бы пытаться влюбить его в себя. Она не хотела привлекать к себе мужчин после той ужасной ночи.
– Я никогда не старалась нравиться Мэдисону. Но если он настаивает на том, чтобы я носила платье, значит, я ему, в сущности, безразлична.
– Наоборот, если он настаивает на этом, значит, вы ему не безразличны.
– Почему вы так считаете?
– Может быть, он думает, вы откроете в себе нечто такое, что таите от себя самой, когда наденете платье.
– Что же эта такое?
– Спросите его.
Ферн почувствовала, как волнение нарастает у нее в груди. Он, должно быть, действительно ее любит. Он целовал ее. И он говорил ей, что она красива. Он сказал ей, что будет повторять это, пока она сама не поверит в то, что привлекательна. И если Роза говорит, что Ферн нравится Мэдисону, то, наверное, так оно и есть. Ферн столько лет жила с мыслью, что она никому не нужная дурнушка, что привыкла к этому. Она поражалась, с какой силой хочет сейчас, чтобы ею восхищались. Это можно было сравнить с ощущениями изголодавшегося человека при виде пищи.