Но это было не так-то просто: она не помнила, сколько их должно быть. Так или иначе, я пересчитала письма. Их оказалось восемнадцать.
– Восемнадцать? – удивленно воскликнула она. – Неужели я получила за свою жизнь так много писем? А сколько от Лидии?
Я не знала почерка Лидии, но Амалия вдруг успокоилась. Она понемногу приходила в себя, голос перестал дрожать, но ей все еще было больно от мысли, что она не узнала почерка своей дорогой девочки.
– Неужели я стала такой старой?
Я успокоила ее, сказав, что такая напасть может случиться с кем угодно, у кого была долгая жизнь и есть над чем подумать.
– Ты так считаешь? – улыбнувшись, сказала она. – Да, в моей жизни чего только не было. Но с самым главным я не справилась. Не уберегла мою Лидию, и этого я не могу себе простить.
Она погрустнела и принялась барабанить пальцами по столу. Но все же она была рада, что может поговорить со мной. Она чувствовала, что я ее понимаю.
– Здесь все такие молодые, – вздохнула она. – Для них все произошло давным-давно. А для меня Лидия как будто только вчера пропала. Или только что. Нет – это происходит сейчас.
Она посмотрела на меня и спросила, понятно ли это. Я кивнула, чувствуя себя древней старухой.
– Сейчас – или только что. Вчера – или пятьдесят лет назад… С годами нет никакой разницы. «Время бежит» – так говорят… Но что такое время? Ничего…
До сих пор Амалия сидела сгорбившись, но теперь выпрямилась и сказала твердым голосом:
– Я христианка.
И строго посмотрела на меня.
– Я не признаю никаких суеверий. У меня есть моя вера. И все же кое-чего я не понимаю. Карла де Лето была плохим человеком. Даже после смерти она не могла оставить свою дочь в покое. Она бы с радостью забрала Лидию с собой в могилу. Но когда это не получилось, она попыталась отнять у Лидии душу. Она стала являться ей как призрак, преследовать ее. Я долго отказывалась в это верить и начала бояться, что Лидия сходит с ума. Как же я была к ней несправедлива!
Амалия умолкла и погрузилась в свои мысли. Она сидела неподвижно, с бледным лицом, и вдруг снова вся задрожала.
– Берта… понимаешь… я видела Лидию, – прошептала она еле слышно.
– Знаю, – сказала я. – Этой зимой, правильно? В розовом саду.
Я старалась говорить так, словно речь идет о чем-то совершенно обычном. Она кивнула и наклонилась ко мне.
– Она появилась снова! – прошептала Амалия. – Здесь, в доме. Однажды утром я открыла дверь, и она стояла прямо передо мной. Я видела ее, как тебя сейчас. Она так грустно на меня смотрела! Но я испугалась и захлопнула дверь. Потом пожалела и открыла снова. Но ее уже не было.