– Но в ней нет камней! – взвизгнул он. – А мне рассказывали о настоящей радуге самоцветов.
– Мы как раз искали их, когда вы вошли. Хотите, закончим сейчас? Я могу вставить их в корону при вас. – Не дожидаясь, что скажет Маколей, Рэнд снова извлек шкатулку, где, как он полагал, должен был находиться рубин, и осторожно откинул крышку. Сияние драгоценного камня, усиленное двумя факелами, оказалось настолько нестерпимым, что он невольно прищурился. Полюбовавшись им, Рэнд вынул камень и благоговейно вставил его на предназначенное ему место. – Кровь потечет рекой, – проговорил он и потянулся за другой шкатулкой. На этот раз в ней оказался оранжевый сапфир изумительного оттенка. Он легко встал на свое место в короне. – Языки пламени взовьются вверх, – продолжал Рэнд и протянул руку за следующей шкатулкой, в которой, как он теперь уже не сомневался, должен был быть камень желтого цвета. Им оказался еще один сапфир квадратной формы и более светлого оттенка. Взяв его в руку, Рэнд вставил и его в предназначенное ему место.
– Палящее солнце, жара и зной, – пробормотал он вполголоса.
Брови Маколея иронически вздернулись вверх.
– Ваше собственное проклятие, Клер! Какое трогательное совпадение!
Не обращая на него ни малейшего внимания, Клер с помощью Рэнда отыскала следующую шкатулку.
– Это, наверное, изумруд. Выжгут травы под корень, как острый серп.
На ладони у нее лежал грушевидный изумруд не меньше восемнадцати карат весом. Чистота и прозрачность его ошеломили всех, кроме Клер. Одним легким движением она вставила его на место.
– Реки бурные выйдут из русел своих. – На ладони Рэнда засверкал аквамарин. «Куда менее ценный, чем остальные камни, – подумал Рэнд, – и, однако, без него не было бы и радуги – ни один из самоцветов, за исключением аквамарина, не обладает таким потрясающим оттенком голубого».
Следующим появился на свет сапфир глубокого темно-синего цвета, ограненный в форме кохинора. Это было явным свидетельством его происхождения из гор Персии. «Гора света» – так называли их древние. Полюбовавшись игрой камня, Рэнд вставил его в корону. – Дожди беспрерывные будут лить.
– И последний, – нетерпеливо проговорил Маколей. – Откройте последнюю шкатулку!
Вытащив из сундучка последнюю коробочку, Рэнд одним движением открыл крышку. Внутри лежал аметист. Чистый, без малейшего изъяна огромный камень цветом напоминал мокрые от дождя лесные фиалки.
– Затянется небо, – прошептал он. Маколей кивнул:
– Я тоже читал заклятие и знаю его наизусть. – Правда, он предпочел умолчать о том, что не понял там ни единого слова. Все время, что было в его распоряжении, он провел, переписывая рукопись, зашифрованную в зеркальном отражении. – «Семь сестер, проклятье на все и всех. Семь сестер, кубок зла, болезни и стон. В ожидании дня, когда будет успех, только вместе все семеро сядут на трон», – процитировал он в подтверждение своих слов. – Итак, они воссоединились, – продолжал он, протягивая руку. – Вот теперь давайте мне корону, – капитан.