Стоя внизу, Бриа молча смотрела, как ее мать, Рэнд и Клер втроем повернули за угол. Тяжесть «кольта» оттягивала ей руку. Вытащив оставшиеся в барабане пули, она сунула их в карман, а револьвер оставила на столике в прихожей. Потом окинула его критическим взглядом – нельзя сказать, что он выглядит так уж не к месту рядом с вазой с цветами, которые она поставила туда накануне вечером.
Бриа уже собиралась последовать за ними, как вдруг заметила валявшийся на полу сюртук Рэнда. Он так и остался лежать, где тот его бросил, но, похоже, кровь Катча на него не попала. Наклонившись, Клер подняла его с пола, рассеянно расправила смятый воротник и вывернутые рукава.
Вдруг она почувствовала под рукой влажную ткань и удивилась, а потом очень расстроилась. Вероятно, она ошиблась – кровь Катча не только попала на сюртук Рэнда, но еще и пропитала рукав насквозь. Но, бросив осторожный взгляд на свою руку, Бриа тут же убедилась, что та просто мокрая – крови не было и в помине. Озадаченно нахмурившись, девушка двумя пальцами приподняла промокший насквозь рукав и тут же заметила, что он как будто слишком тяжелый – даже если учесть, что он пропитался водой, словно губка. Она осторожно сунула руку внутрь и сразу же нащупала то, что торчало в рукаве.
Глядя на корсет, Бриа ошеломленно моргала. Конечно, она мгновенно догадалась, кому он принадлежит. И тут почему-то в голове у нее мелькнула на редкость неприятная мысль, что эта вещь каким-то непостижимым образом связана с заклятием Гамильтонов.
Для предстоящего объяснения с сестрой Рэнд выбрал продуваемую ветром веранду. «Проклятие, – выругался он, – на редкость неудачное время для такого дела». Только что пробило девять, а события вчерашнего бурного дня заставили всех изнемогать от усталости и мечтать только о том, как бы поскорее добраться до постели. Насколько ему было известно, только Катчу и Оррину посчастливилось уснуть. Последнего вместе с бутылкой уже после обеда удалось переправить к нему и спальню после еще одного приступа пьяного бешенства. А Катч мирно уснул сразу же после того, как ему перевязали плечо.
Бриа некоторое время наблюдала за братом из-за двери, прежде чем выйти на веранду. Рэнд сидел, развалившись в плетеном кресле; по всему было видно, что он совершенно вымотан. Руки его покоились на подлокотниках, взгляд был устремлен вдаль, туда, где невидимая за деревьями, несла свои воды река. А может, и дальше, к океану, где волны несли на себе его «Цербер». «Хорошо, если так, – вздохнула она. – Ему надо уехать отсюда, и как можно скорее».