— Ванна ждет, — объявил Этан. Мишель не шевельнулась. Этан подошел к окну и наклонился. Мишель снова заснула, сидя в кресле. — Мишель! — тихо позвал он. — Вот соня!
— Что? — дремотно отозвалась Мишель.
Этан поцеловал ее в краешек рта — легкий, мимолетный поцелуй, еле ощутимое прикосновение к губам. Выпрямившись, Этан улыбнулся.
— Ванна ждет, — снова повторил он. — Или мне помыться первым? — Этан рассмеялся, увидев, как поспешно вскочила Мишель, предъявляя свои права на свежую и горячую воду. — Похоже, не стоит. — Этан упал на постель, наблюдая, как Мишель пробует воду. — Горячо?
— Нет, чудесно.
— Может, воды слишком много?
— Нет.
Этан улыбнулся:
— Я имел в виду, для меня там слишком много воды, Тебя совсем не будет видно.
Мишель плеснула в него водой, но брызги попали на пол.
— Пока я моюсь, — заметил Этан, — ты могла бы позаботиться о завтраке.
— Ты хочешь сказать — позавтракать?
— Я хочу сказать — принести завтрак сюда. Скажем, яйца — не меньше двух. Оладьи, если Лотти успела испечь их. Но если их пекла Китти, лучше не надо. Сойдут и пирожки — те, что ты стряпала вчера. И кофейник горячего кофе. Да, и не забудь про бекон.
— Вряд ли я дотащу все это.
— Тебе надо бы придумать другое оправдание. Я же видел, как ты тащила три кувшина пива и поднос со стаканами.
Мишель тяжело вздохнула.
— Ладно уж, — с притворной неохотой согласилась она. — Но только потому, что ты пустил меня помыться первой.
— Я запомню это.
— И очень мудро сделаешь, — подхватила Мишель. Этан взбил обе подушки и подложил их под спину, чтобы сесть повыше к спинке кровати.
— Знаешь, ты так ничего и не объяснила мне, — с небрежным интересом заметил он. — Ты говорила, что отказалась от попыток водить меня за нос, но так и не призналась, что вызвало события прошлой ночи.
— В самом деле? — Мишель нахмурилась, стараясь припомнить, что говорила Этану. Она рассеянно водила мылом по руке. — Мне казалось, я упоминала о денверских газетах.
— Да, упоминала. Но мне это ничего не объяснило.
— Но ведь именно ты дал их мне!
— Ну и что? Я сам тоже читал эти газеты. В них не было ничего нового — ни для меня, ни для тебя.
Мишель склонила голову набок.
— Нет, было.
— Только в одном я чертовски уверен — в том, что не понимаю тебя.
— Признаюсь, и я сначала смутилась. — Мишель понизила голос, хотя вряд ли кто-то мог подслушивать ее под дверью комнаты. — Мне казалось, ты принес мне газеты тем самым давая понять, что скоро я смогу бежать.
— Это ты говорила вчера ночью. И добавила, что я предал тебя.
— Тем, что остановил. Да, такое предательство оскорбило меня. Мне казалось, ты ясно намекаешь на побег, как только я буду готова. Вместо этого я обнаружила у дверей салуна Хэппи, ждущего первой возможности схватить меня. Ты знал, что он стоит там. Конечно, я сочла, что ты меня предал.