Он давно уже не вспоминал об этом случае. Рассказывая о нем, он поневоле осознал, что был сам во многом виноват в том, что ему пришлось уехать в ту школу. Он был самолюбивым подростком, во всем пытался противоречить отцу и доказать, что в Раштоне не нуждаются и не хотят его.
— Возможно, я пробыл бы в этой школе дольше, но умер мой дед, и мне разрешили уехать обратно.
Мэгги услышала в голосе Коннора: он бы все равно уехал обратно, позволили бы ему или нет. Раштон оказался бы глупцом, если бы попытался удержать его. Хотя ее знакомство с отцом Коннора было коротким, она бы его глупцом не назвала.
— Ты был близок с дедушкой?
— Старый Сэм был моим самым лучшим другом. Мэгги поняла, что продолжения не последует. В голосе Коннора снова прозвучали решительные ноткн, предупреждая о том, что вопрос исчерпан, словно все, что он мог сказать о взаимоотношениях с дедом, выразилось в этой единственной простой фразе. Она подавила в себе любопытство относительно Старого Сэма.
— Ты говорил, что бывал на востоке не один раз, — напомнила она.
— Четыре года спустя отец и мать отправили меня в Принстонский университет. Эди хотела, чтобы я мог выбирать между ее миром и миром отца. Она сказала, что для хорошего образования требуется как восток, так и Запад, а я уже получил больше положенного мне в одном и совсем недостаточно в другом.
— Ты проучился четыре года в Принстоне?
— Твое изумление едва ли мне льстит.
— Это не ответ.
— Ладно, — уступил он. — Только два. Я там такое устроил, что они попросили меня покинуть университет.
— Попросили?
— Указали на дверь.
— То есть выпроводили?
— То есть вышибли. Мэгги рассмеялась:
— Вот теперь верю. И что ты делал потом?
— Поехал в Нью-Йорк и закончил свое восточное образование — не совсем так, как хотела мама и…
— Не так, как одобрил твой отец, — закончила за него Мэгги.
Он помолчал.
— Что-то в этом роде. Я начал работать на Уильяма Барнаби.
Поскольку Мэгги выросла вместе с Северо-Восточной железнодорожной компанией, ей было известно о бизнесе Уильяма Барнаби. Это был сталелитейный магнат и так же, как Эндрю Карнеги, самый яростный конкурент Раштона Холидея. В ее голосе не было осуждения, когда она сказала:
— Значит, ты изучил отцовский бизнес у другого человека.
— Именно это я и сделал.
Мэгги перевернулась на спину и стала смотреть в небо.
— Ирония судьбы, — тихо произнесла она. — Кажется, Джсй Мак оказывал влияние на каждое мгновение моей жизни, так же, как Раштон на твою жизнь. Кто бы мог подумать, что отсутствующий отец может оказать такое же сильное влияние, как и тот, кто почти всегда рядом?