Берил чуть не взвыла:
— Но это же может случиться только в марте или апреле!
— Знаю, дорогая, — сочувствующим тоном ответил Раштон, глаза его были серьезны. — Но я не смогу уехать раньше. И таким образом, ты проведешь со своей мамой столько времени, сколько захочешь. — Он увидел, что Берил слегка побледнела, но сумел подавить улыбку. — Почему бы тебе не заняться этими лампами, Берил? — спросил он, прижимаясь губами к ее лбу. — Ты получила то, что хотела. — Его рука скользнула под распахнутый халат и обхватила ее грудь. — Теперь моя очередь.
Она тихо застонала, когда его губы впились в ее губы.
Мэгги сидела на кровати, когда Коннор принес ей пиршественный поднос. Он показал ей содержимое, чтобы подразнить, а потом поставил поднос на столик, У нее слюнки потекли при виде блинчиков и бекона, горячего чая с медом и теплых булочек.
— Я не могу это все съесть, — запротестовала она. Но глаза ее жадно следили за подносом.
Наблюдая за ней, Коннор рассмеялся:
— Я доем то, что ты не сможешь, хотя и не думаю, что мне много достанется. — Он подал Мэгги вилку и тарелку с блинчиками и беконом. Она вонзила в них вилку, пока Коннор засовывал край салфетки за вырез ее ночной сорочки. Приятно было смотреть, как она ест с таким аппетитом. Так он ей и сказал. Мэгги ответила с набитым ртом, удивленная его замечанием:
— Я все время ем. Уже стала большая, как…
— Как и должна быть женщина, которая носит ребенка.
Мэгги проглотила еду и улыбнулась:
— Ты очень галантен. Но мне это нравится.
— Тогда чаще буду галантным.
Откусив кусочек хрустящей полоски бекона, Мэгги прибавила:
— И ты очень хороший повар, Коннор усмехнулся:
— Тебе не удастся заставить меня пообещать чаще готовить. Пока ты не появилась на ранчо, у нас неделями не было приличной еды. Никто не хотел постоянно делать эту работу.
— Разве это работа? — с невинным видом спросила она. — А я и не знала. Мне же не платят за нее.
Улыбка Коннора погасла.
— Ты права, — сказал он. — Мы были несправедливы.
— Но я же не могла больше ничем вам помогать, — возразила Мэгги. — Правда, я ничего не имела против.
— Как бы это ни выглядело, но я привез тебя на ранчо не для того, чтобы ты стала поварихой.
— Я плохо езжу верхом. И совсем не умею бросать аркан и клеймить скот. А всему, что я знаю о приготовлении еды, меня научил Дансер. Он здесь тихо себя ведет, ссылаясь на больную ногу, но когда поблизости никого нет, именно он руководит мною на кухне. Так что видишь, Коннор, я в некотором роде обманщица.
Он взял один из блинчиков, свернул его в виде сигары и обмакнул в сироп.