— Мне больше не хочется оставаться с тобой наедине, Берил. Если Коннор рассказывал тебе такие вещи, то я уверена, он не хотел, чтобы ты о них болтала.
Берил весело рассмеялась:
— О, я совершенно уверена, что не хотел. Коннор знает меня так же хорошо, как я его. Он рассказал мне, потому что знал, что я спрошу. Это его ребенок, Мэгги?
Мэгги направилась к выходу из комнаты.
— Разве ты не хочешь, чтобы я присмотрела за Мередит? — Спросила Берил.
— Иди к черту.
По лицу Берил расплылась медленная торжествующая улыбка.
Раштон смотрел на долину со скалистого карниза, стоя рядом с сыном.
— Ты все сделал точно так, как мечтала Эди, — сказал он. Он отвел глаза от просторов лежащего перед ним владения и посмотрел на сына. — Ты любишь ранчо так же, как она.
— Что ты знаешь о ее мечтах? — спросил Коннор. — Или о том, что я люблю? Ты пробыл здесь слишком недолго, чтобы узнать нас. — Эти слова вырвались у него со скоростью пулеметной очереди, и Ко и нор тут же пожалел о сказанном. — Все равно, — коротко прибавил он. — Это Мэгги виновата. Она заставила меня задуматься. — Он тронулся было дальше, но Раштон протянул руку и схватил повод Урагана. Конь нервно стукнул копытами о землю. Камни с карниза покатились по склону, рассыпаясь и отскакивая от каменистой почвы. — Ты пытаешься меня убить? — спросил Коннор, справившись с конем.
— Нет, — спокойно ответил Раштон. — Пытаюсь заставить тебя выслушать. Хоть в этот единственный раз выслушай меня.
Коннор неподвижно сидел в седле, словно окаменел.
— Этот старик настроил тебя против меня, — сказал он. — Ему была невыносима мысль о том, что внук покинет эту долину, как покинули его сыновья. Он возложил все свои надежды на Эди, заставил ее принять на себя груз собственной привязанности к этой земле и к ранчо. — Увидев, что Коннор не взрывается, Раштон сменил тон на менее серьезный, менее направленный на убеждение. — Дело в том, что твоя мать любила это место. Для Эди жить тут и любить все это было так же естественно, как дышать. Возможно, именно из-за того, что она была женщиной, твой дед ей не доверял. Возможно, из-за того, что трое сыновей уже покинули его. — Он на секунду замолчал. — Или, может, потому, что я представлял для него угрозу, человек из внешнего мира, который предпочел остаться. Старый Сэм определенно мне не доверял. Он считал, что я могу внушить Эди мысли об отъезде, забить ей голову рассказами о том, что может предложить большой город. Твой дед никогда не считал меня якорем, удерживающим здесь Эди. Был уверен, что я собираюсь увезти ее.