Не получивший удовлетворения, охваченный гневом совершенно недопустимым для джентльмена, Йен вышел из аллеи и вернулся к карете. Заплатив кучеру, отпустил его и пошел пешком. Он брел по улицам Лондона, приводя в порядок мысли, стараясь избавиться от наваждении каким для него была Лючия.
С каждым шагом он возвращался к действительности. Он хотел Лючию, но не мог получить ее. Она были не для него. Развращать любую невинную молодую женщину аморально. В данном случае это было гибельно для карьеры, на которую ушли четырнадцать лет.
И в то же время, сколько бы раз он ни напоминал себе об этом, он все равно желал ее со страстью, превосходившей обычное вожделение, и необузданность его плоти и желаний была непонятна ему самому. Он никогда не испытывал ничего подобного, и это толкало его на отчаянные поступки, совершенно ему несвойственные, противоречащие его мнению о себе. Окажись она в эту минуту рядом, и он бы отбросил свою карьеру и свою честь для того, чтобы снова ласкать ее и слышать, как она повторяет его имя.
Йен шел и шел, жалея, что не может вот также просто дойти до края земли.
В эту ночь Йен не вернулся домой. Лючия это знала, потому что не спала до утра, прислушиваясь, не раздадутся ли его шаги в коридоре за ее дверью. Не вернулся он и на следующий день. Он прислал Грейс записку, сообщая, что ему удобнее находиться неподалеку от Уайтхолла. Многое еще надо подготовить к приезду Чезаре, объяснил он, и нет смысла оставаться в Мэйфэре.
Лючия понимала, что это только предлог. Он избегал ее. Вопреки убеждению, что он не хочет ее видеть, она жаждала встречи с ним. Даже если бы она хотела забыть, что он с ней делал, это было невозможно. Она вновь переживала каждую минуту той ночи, с наслаждением вспоминая его поцелуи и ласки. В душе она предвкушала их будущую встречу, даже когда напоминала себе, что он не влюблен в нее.
Три последующих дня она не покидала Портмен-сквер. На случай, если он вдруг вернется и она сможет увидеть его, Лючия оставалась дома. Вместе с Изабель она пускала в парке змеев, читала книги, вышивала, играла на гитаре, аккомпанировала Дилану или его дочери, когда они в музыкальной комнате играли на пианино, но не ездила ни на балы, ни на вечера.
Молва о том, что Хей разорвал помолвку, распространилась в обществе, но никто не знал почему. Верные своему слову, Хей и его дядя хранили молчание, и слухи об Армане не просочились.
Надежды возродились, ее самые настойчивые поклонники снова стали приезжать с визитами. На Портмен-сквер появлялись все – лорд Монтроуз, лорд Уолфорд и лорд Блэр, но у нее не было желания видеть кого-нибудь из них. Ей нужен был только один человек, но это ее желание было невыполнимо, ибо Йен не возвращался домой.