— Вовсе нет. — Взгляд Дамиана упал на племянницу, девочка, понурясь, стояла в стороне и с надеждой посматривала на Геро. — Могу повторить: ты, кажется, способна достичь невозможного. — С этими словами он покинул беседку.
Геро отдала щенка Елене и попросила девочку покормить его, а сама вернулась в дом и сразу же направилась в личную гостиную Клео или, как та ее называла, будуар.
— Войдите. — В скрипучем старческом голосе не было ни теплоты, ни доброжелательности. Увидев, кто вошел, Клео помрачнела и окинула хрупкую фигурку девушки презрительным взглядом. — Что тебе?
Это подчеркнуто пренебрежительное «тебе» не ускользнуло от внимания Геро, но она пришла с просьбой и потому воздержалась от резкого ответа.
— Елена нашла у ворот маленькую собачку, и мы хотим оставить ее…
— Собаку, ты говоришь? Избавьтесь от нее!
От оскорбительного тона Клео на щеках Геро выступили красные пятна, но она взяла себя в руки и спокойно продолжала:
— Дамиан предупредил меня, что вы не любите собак. Но я позабочусь, чтобы щенок вам не мешал.
— Лучше позаботься, чтобы его усыпили или вернули туда, где нашли. Елена не имела права приносить собаку, она знала, что я не терплю животных в доме.
Геро медлила. Эту женщину невозможно было переубедить. Ее несгибаемая воля, постоянное стремление повелевать, нетерпимость к чужому мнению могли сломить кого угодно; при этом сама Клео оставалась непоколебимой как скала… или казалась такой.
— Мой муж не возражает, чтобы я оставила собаку, — заявила Геро.
— Когда твой муж будет хозяином в этом доме, тогда и будешь спрашивать у него, — сердито возразила Клео. — А пока я здесь хозяйка, ты будешь слушаться меня! А теперь оставь меня!
Геро не двинулась с места. Вдруг она поняла, что будь она настоящей женой Дамиана, а он — наследником Клео, она вряд ли решилась бы спорить с этой женщиной. Геро впервые посочувствовала остальным членам этой семьи. Но ей самой было нечего терять, поэтому она твердо заявила, что намерена оставить собаку. Однако гробовое молчание, последовавшее за ее словами, испугало девушку. Темные немигающие глаза Клео с такой ненавистью и презрением глянули на Геро, что девушка задрожала. Тонкие скрюченные пальцы старухи непроизвольно сжались в кулак, как будто хотели раздавить непокорную.
— Тупая деревенщина! Кто ты такая, чтобы разговаривать со мной подобным тоном? Кто ты такая, я тебя спрашиваю!
Геро побледнела, но ответила сдержанно:
— Жена вашего внука.
— А кем ты была раньше? Как ты оказалась на Кипре? Катрина сказала мне, что ты жила там у родственников. Все это очень странно. Разве в Англии у тебя никого нет?