– Это упрек в мой адрес?
– Если угодно. Это такое кошмарное место! Как можно здесь прятаться?
Он принялся наматывать ее блестящий, локон на палец.
– Следовало бы наказать тебя за строптивость.
– Наказать?
– О да. – Он тихонько потянул локон. – Например, приковать к стене. Здесь есть очень подходящие цепи. Может, чуть ржавые и не такие красивые, как золотые безделушки с бриллиантами, которые обычно украшают твои дивные запястья.
Кандалы. В подземелье. Негодяй угрожает приковать ее к стене! Подумать только. И это в благодарность за то, что она для него сделала! Ну, закует он ее в кандалы. Что дальше? Она представила себя скованной и беспомощной, объектом наслаждений. Картина, которую ей нарисовало воображение, была столь эротичной, что лицо Хлои залилось румянцем.
– Еще чего не хватало! – воскликнула Хлоя. – Я залепила бы тебе пощечину, Стрэтфилд, да только ничего не вижу в темните.
– Я совсем рядом, Хлоя. Ближе невозможно.
Это была чистая правда. Она ощущала жар его тела. Биение ее сердца эхом отзывалось в его сердце.
– Неужели ты не можешь найти меня на ощупь? Ведь ты должна ощущать меня рядом. – Он коснулся кончиками пальцев ее подбородка, щеки, нежной раковины уха.
– Всем телом. – Голос ее дрогнул от волнения. – Как там у Шекспира – Князь Тьмы должен быть джентльменом? Ведь католические священники не заковывали людей в кандалы?
– Священники не заковывали, – жизнерадостно отозвался он. – А вот контрабандисты, два века спустя занявшие их место, еще как заковывали. Ладно уж, не стану показывать тебе скелет, прикованный к стене, который обнаружил на второй день своего пребывания в этом подземелье.
– Сердечное тебе за это спасибо.
Он засмеялся. Его жаркое дыхание обдало ей плечо. Мурашки побежали у нее по телу.
– У бедолаги на шее висела дощечка с надписью «Освободи меня и сам пропади».
– Но что может значить такая надпись? – спросила Хлоя, вдруг осознав, как хорошо быть под защитой Доминика.
– Представления не имею.
– Может, это означает, что его дух тогда освободится и начнет мстить своим мучителям? – негромко заметила Хлоя. – Быть может, это скелет одного из твоих предков.
– Сомневаюсь. Скорее его сиятельство Скелет был врагом тех, кто командовал подземельями в те времена.
– Ну, если его сиятельство и не был тебе родней, то он точно родствен тебе по духу.
Доминик улыбнулся:
– Вполне возможно. Так что, освободить его?
– А ты готов «пропасть сам»? Только не сейчас, пока я здесь. И что теперь со мной будет?
Его голос звучал так насмешливо, что ей снова захотелось отвесить ему оплеуху.