– А что потом? – задумчиво спросила Элоиза.
Дрейк усмехнулся:
– А вот это будет уж их личное семейное дело.
Как же хотелось Элоизе так же легкомысленно относиться к этой истории! Но она сознательно заставила себя притвориться, что осуждает Талию.
– Талия внизу или отправилась прямиком в свою комнату? – спросила она у Дрейка.
После непродолжительной паузы он ответил:
– Вообще-то ее здесь нет.
Элоиза недоуменно заморгала.
– Я не был готов к тому, чтобы силой отвезти ее домой, если она вдруг начнет сопротивляться, – промолвил Боскасл. – По сути, она даже никогда меня не видела. В такую ситуацию должен вмешаться ее брат.
Губы Элоизы сжались в тонкую линию.
– Но поскольку его здесь тоже нет, – процедила она сквозь зубы, – придется мне самой доставить Талию домой. Больше никто не может взять на себя эту ответственность.
Дрейк выпрямился, на его лице мелькнуло беспокойства.
– Нет, ты этого не должна делать, – сказал он решительно. – Они с Перси далеко не в тихом семейном кругу развлекаются.
– Мне это и на мгновение в голову не пришло, – пожала плечами Элоиза. – Но кто-то же должен привезти ее домой. На всякий случай я возьму с собой Фредди.
Дрейк фыркнул.
– А кто защитит самого Фредди, если возникнут какие-то сложности? Да он всего-то стоунов[1] десять весит. А ты даже к дверям подобного заведения подходить не должна. Этим молодым повесам достаточно одного взгляда на тебя, чтобы…
Она посмотрела Боскаслу в глаза:
– Там устраивают оргии?
Вместо ответа Дрейк произнес:
– Ты туда не поедешь. Я сам привезу Талию домой.
– Но ты, кажется, сказал, что не отвечаешь за нее и что это не твое дело, – заметила Элоиза.
Дрейк почувствовал, что темнокрылая птица вновь зашевелилась в нем. Возможно, если не обращать на нее внимания, она успокоится и больше никогда не станет донимать его.
– Это не означает, что я не намерен помогать тебе, – твердо отрезал он.
Смерив его долгим взглядом, Элоиза улыбнулась.
– Уж и не знаю, как к тебе относиться, – вымолвила она.
Дрейк наклонился, чтобы поднять с пола свой сюртук и плащ.
– Давай ради твоего и моего блага решим, что это у меня всего лишь временный заскок, – проговорил он. – Спроси любого, кто хорошо меня знает. Я абсолютно невыносим.
Когда Дрейк взглянул на Элоизу, он заметил озорной огонек, промелькнувший в ее глазах.
– Правда? – тихо спросила она.
– С того самого дня, как я появился на свет, – сказал Боскасл.