– А королю известно о де Сенлисе и о том, что тебе предложили? Тогда он не поверит твоему решению.
– Я рассказал ему все. Я не был уверен, что леди Кэтрин пойдет к нему подрывать мою репутацию, но подозревал это. Поэтому предпочел обо всем сообщить Эдуарду сам. И очень хорошо сделал. Когда я наконец добрался до Франса, мои подозрения подтвердились.
– Значит, тебе ничто не грозит в Англии? И ты можешь вернуться? – «При условии, что ему удастся выбраться отсюда живым».
– Да.
– И все же, убедив Эдуарда идти в Нормандию, ты мог потом предать его. Когда ты решил окончательно?
Он продолжал смотреть вслед уходящим.
– Сегодня рано утром. Рыцарь или торговец, сказала ты. Я поймал тебя на слове.
– А если бы я сказала по-другому? Если бы я сказала, что хочу быть женой графа?
– Я бы сделал это для тебя и примирился со своей совестью. – Он посмотрел на жену и улыбнулся. – Подозреваю, что нашел бы оправдание такому решению. Думаю, власть и роскошь могут утихомирить любое чувство вины. Такая жизнь заманчива. И я не стану делать вид, что не испытал искушения.
Она крепко обняла его.
– Ты многим пожертвовал ради своего города и короля, Дэвид. Эдуард очень обязан тебе.
– Он ничем мне не обязан, Кристиана. Если бы не он, ты не стала бы моей женой. Это я в долгу перед ним.
Его взгляд вновь вернулся к войску. Графа уже едва можно было различить. Кристиана опять заметила какое-то странное выражение на лице Дэвида; в его глазах на миг промелькнуло сожаление.
Он одержал блестящую победу благодаря великолепной игре и смелому расчету, но не торжествовал. Она попыталась его утешить.
– Со временем он поймет, Дэвид. Он знает, что такое верность долгу и перед каким трудным выбором порой судьба ставит человека. Он, может, и не простит тебя, но поймет.
Дэвид напрягся при упоминании о графе, которого он предал.
– Дэвид, я знаю, что тебе больно. Он твой дядя… Он закрыл ей ладонью рот, заставляя замолчать.
– Я должен был рассказать тебе вчера вечером, – начал он. – Но я боялся. Весь последний час я гадал, скажу ли когда-нибудь тебе об этом.
Она растерялась, нахмурилась и вопросительно посмотрела на него, ожидая объяснений.
– Теобальд мне не дядя, Кристиана. Понадобилось несколько минут, чтобы до нее дошел смысл сказанного.
– Неужели ты настолько умен, Дэвид? Настолько изобретателен и смел? Ты нашел человека, на которого похож, и задумал этот сложный план? И рассказал об этом мне, чтобы я вела себя достаточно убедительно, если мне станут задавать вопросы?
Он покачал головой.
– Все гораздо хуже, девочка моя. – Он посмотрел на превратившегося в точку человека на горизонте. – Теобальд мне не дядя. Он мой отец.